Позабыв о своем обещании, Леонид Матвеевич снова заговорил о том же, будто торопясь высказаться до Ново-Стальска:
— Давай-ка, Мил, освободим какой-нибудь из ярских трестов от всех работ и поручим ему строить город. Ведь сто тысяч квадратиков в год - полтораста миллионов целковых. Миллиард с лихвой на семилетку. Программа! Впрочем, если ты считаешь, что слишком жирно иметь отдельный трест на жилстроительстве, то давай создадим специальное управление, подчинив его хотя бы тому же Речке. Во всяком случае лучше будет, поверь мне. Надоело заниматься мелочной «координацией». Ей-богу, мэр Ярска спасибо скажет.
— И потомки тоже,— ловко ввернул хитрющий Соловьев.
— У нас, Нил Спиридонович, все еще механически распределяют деньги по городам. Пора бы кончать с этой несправедливостью. Иные города, в том числе и Ярск, надо подымать за счет тех, которые предназначались для туристов. И другой немаловажный вопрос: горсоветы не в силах справиться с разбушевавшейся стихией «индивидуализма» в жилищном строительстве. Если главных архитекторов вооружить даже наганами и подчинить им народные дружины, то и тогда они ничего не сделают без нашей помощи. У людей стали водиться деньжонки, сберкассы превратились во второй Стройбанк, финансирующий без всяких смет.
— Любопытно,— оживился Рудаков.
— Представляешь картинку: рядом с новыми кварталами, чуть ли не рядом с дворцами культуры, вырастают, как грибы после дождя,— пенсионного! — целые поселки разномастных домишек и хибарок. Что прикажешь с ними делать? Ломать? Ломают. И опять же зело ущемляются интересы тех застройщиков, у кого не хватило несколько тысчонок на приличный во всех отношениях домик. Вокруг Ярска есть живописные места для индивидуальных застройщиков, но они туда не идут.
— Интересно, почему же?
— По нашей с тобой вине. Нет там ни водопровода, пи канализации, ни электроэнергии. Потому и лепят гнезда где попало, только бы поближе к коммунальным благам. Давай начнем хотя бы с воды. Вода остановит стихию индивидуальщиков, «канализирует»ее, направит в русло, указанное архитекторами. Ты ведь, впрочем, сам в тридцатые годы боролся с трущобами в Донбассе. К лицу ли нам равнодушно относиться к беспорядочной застройке Ярска, сейчас, накануне шестидесятых годов? Мы же подходим к коммунизму.
— Согласен, — сказал председатель совнархоза.
И было не ясно, с чем он все-таки согласен: с тем, что мы подходим к коммунизму, или с тем, что градостроительством нужно, действительно, заняться совнархозу. «Внушили человеку, будто к нему пристала «местническая» хворь — вот у него и выработался долгосрочный «иммунитет» против всего местного»,— думал Леонид Матвеевич, разглядывая наплывавший Ново-Стальск.
Голубая «Волга» остановилась около приземистого здания из шлакоблоков. Встречать Рудакова вышли руководители всех строек области, собравшиеся сюда на совещание. Тут были старые, довоенной выучки хозяйственники: Алексей Никонович Светлов, Егор Егорович Речки, его сосед по Ярску — управляющий «Нефтестроем» Михайловский южноуральцы Дементьев и Жегалин, главные инженеры, начальник!: монтажных контор.
Высокий, худощавый Светлов был, как всегда, в полотняном белом костюме, к которому словно и не липла строительная пыль. Алексей Никонович представил Рудакову субподрядчиков, «аккредитованных при его особе», по шутливому замечанию Речки, и пригласил гостей в свой кабинет.
— Сначала взглянем на прокатный цех, — сказал Нил Спиридонович, разминая ноги, отекшие после долгой езды.
У строителей много общего с военными. Любят они устраивать всякого рода смотры, и получается это у них торжественно, не то что на заводе даже союзного масштаба. Лобов поотстал немного от пестрой «свиты», окружившей председателя совнархоза: рядом с Рудаковым шел Алексей Никонович, следом шли тяжеловатым шагом управляющие трестами, за ними, соблюдая правила субординации, — главные инженеры, потом — субподрядчики, кстати, пользующиеся «правами экстерриториальности», и, замыкая нестройную колонну, вышагивали простые смертные — прорабы и десятники,— им по службе полагалось быть тут, раз уж высокое начальство удостоило посещением их объекты.
Леониду Матвеевичу нравился этот церемониал, сохранившийся, наверное, с той поры, когда стройки приравнивались к сражениям. На заводе токарь или слесарь и внимания не обратит на парадный обход цехов, а здесь, на стройке, все сразу подтянулись, завидев свой генералитет: шоферы лихо разворачивали самосвалы меж безднами глубоких котлованов; девушки-крановщицы часто позванивали из своих будок, поторапливая такелажников; каменщики, не разгибаясь, выкладывали лицевые рядки звонких кирпичин; бетонщики не выключали электровибраторов ни на одну минуту; и верхолазы там, в зените, среди причудливой бязи стальных ферм, открыли бесшабашную пальбу, включив всю свою пневматику,— знай, мол, наших, не подведем, были бы в достатке материалы!..