- Я могу быть более полезной, чем все ваши архивы! - усмехнулась она.
- С чего начнём? - я приготовился слушать и включил запись.
Хельга разложила передо мной кучу фотографий столетней давности, сопровождая рассказами о зданиях, событиях и людях, изображённых на них.
Из её пояснений я понял, что центром района было здание старого университета, которое потом переоборудовали в больницу. Она рассказала, что жителей этой местности поразила душевная болезнь, вызывающая страшные галлюцинации, поэтому район изолировали от остального города.
Лекарства от этой болезни так и не нашли, а вернее давно перестали искать, потому что люди седьмого района привыкли жить взаперти и не стремились к общению с остальным городом. А городу не было до них дела.
Сто лет назад обезумившие люди убивали друг друга, и рассказами об этих событиях пугают до сих пор. Оставшиеся в живых больше не подвержены болезни, живут дружной семьёй и сторонятся общения с чужаками.
Мы просидели до вечера, а когда Хельга собралась уходить, я предложил вызвать такси и проводить её до дома.
- Мне опасаться нечего! - усмехнулась она. - Я хочу, чтобы ты знал, никто из наших никогда не нападал на пришлых. Ищи тех, кто хочет захватить наши земли! Если они попробуют сделать это, безумие накроет весь город!
Она ушла, а мне стало жутко, вдруг всё, что она рассказала - правда? В центре мегаполиса захоронение неизвестной болезни, чуть тронь и она распространится, захватив весь город, а то и весь мир, учитывая интенсивность перемещений современных людей.
Я вызвал Пола. Когда я пересказал ему эту историю, он нахмурился:
- Знаешь, мой отец тоже был врачом, когда он обучался в университете, они изучали эту болезнь, как неизлечимую, а вот в годы моей учёбы о ней уже даже не упоминали. Судя по тем снимкам, что ты мне показал, я склонен верить Хельге. Я считаю, что лучше дать им жить, как они привыкли, и даже увеличить расходы на содержание района, чтобы эта зараза не дай бог не вырвалась за пределы.
Ночью мне снова снился седьмой район, его дома и люди, какими я их увидел на старых фотографиях. Кошмары меня больше не мучили.
Утром явился смурной Пол, и мы сели штудировать архивы. Фотографий там было гораздо меньше, они соответствовали тем, что показала Хельга, но вот никаких упоминаний о болезни не было и в помине. Не было даже намёка, по какой причине изолировали целый район.
Проковырявшись, весь день, я решил, что нужно срочно написать статью на основе рассказа Хельги, чтобы седьмой район оставили в покое. Я уже мысленно набросал план статьи, с тем и заснул.
Глава 2
А утром пришёл отец. Так вот запросто вошёл в моё убежище, а я был бесконечно озадачен. Мы не виделись больше десяти лет. Мой отец весьма успешный и очень влиятельный человек, а я недостойный своенравный отпрыск, решивший пойти своей дорогой, взяв фамилию матери, чтобы никто не ассоциировал меня с известным семейством.
Когда отец обнял меня, я решил, что небо на землю рухнуло. Такого я не припомню с далёкого детства. Я смотрел в его серые глаза.
- Твои глаза мне напоминают Хельгу, - рассмеялся я.
- Откуда ты знаешь? - непередаваемая смесь чувств отразилась на его, всегда непроницаемом лице.
- Она вчера заходила рассказать мне о седьмом районе.
- Вот как? - он озадаченно потёр подбородок. - Хельга уже давно мертва.
- Ты что-то путаешь, или это другая Хельга, - отмахнулся я.
- Пойдём, сын, я тебе кое-что покажу, - отец направился к двери.
Я ещё ни разу не выходил из своего убежища после покушения, и мне было страшно, но показывать свой страх отцу я не хотел.
- Пойдём! - согласился я.
Отец никогда не баловал меня своим вниманием и даже став взрослым, я по-прежнему ждал и надеялся, что он, наконец, заметит своего хоть и непутёвого, по его меркам, но всё же сына.
И вот сейчас, когда мой отец ведёт себя так, будто и не было этих десяти лет отчуждения, я готов бежать за ним куда угодно. Если бы ещё три дня назад кто-нибудь мне сказал, что я буду так рад этой встрече, я бы задохнулся от гнева.
Все эти годы я старался не иметь ничего общего со своей семьёй, лелея свою злость на отца за то, что он успешен во всём, за то, что не помогал, и мне приходилось добиваться всего самостоятельно на выбранном мной пути.
Но стоило ему появиться, обнять, и моя злость улетучилась, словно и не было её никогда, словно не было этих десяти лет. Я ощутил такое тепло, защиту и принадлежность к семье, которая всегда была рядом, просто я сам не хотел замечать этого.
Мы вышли из здания, прошли через прилегающий парк, миновали пункт охраны, спустились вниз по улице. Я даже не успел спросить, где охранники отца, с которыми он никогда не расставался, как мы оказались совершенно в другом месте.
Невысокие красивые светлые здания в окружении парков, чистый прозрачный воздух, напоённый весенней свежестью, пение птиц, никаких небоскрёбов на фоне мутного неба, нет ревущей кучи машин и галдящей толпы.