— На чем мы остановились? — с довольной усмешкой спросил Альфа. — Ах да, гитарист. Ты же не мог отказаться от такой благородной жертвы. Воспоминания о смерти моих родителей оказали на тебя травмирующее влияние. Не так ли, Джон? Бесцельный путешественник, всю жизнь играющий в «классики». Корабль без якоря. Гений, впустую утративший дар, которым тебя наделили боги «Седьмого сына».
На лице Альфы появилась злая улыбка.
— А какую жизнь ты мог бы прожить, бета-клон! Какие богатства ожидали тебя! Но ты праздно бренчал на гитаре… и в конечном счете профукал свой шанс. Самоуверенный идиот! Ты жил в своем мире без привязи, придумывал правила, какие хотел, и все твои чертовы побуждения не стоили ломаного гроша! Сейчас ты чувствуешь отвращение ко мне. Твои руки не скованы цепями, как у остальных «близнецов». Однако ты проклят своей бездарностью. Ты не триумф свободной воли. Ты ее пленник. Какая напрасная трата усилий!
Джон почувствовал, как внутренний голос, хихикавший в его уме — нелепый колючий укор, — сказал, что Альфа был прав. Разве он не избегал привязанности к людям? Разве он не боялся посвятить свою жизнь какой-нибудь цели? Это казалось правдой. Ужасающей правдой.
«А какая разница, — подумал он зло. — Альфа хочет сломать тебя — еще до того, как ты успеешь сжать кулаки для последнего боя».
— Заткнись! — крикнул он, глядя вниз на злодея. — Я не проклят! Во всяком случае, я не такой убийца, как ты!
— Я тоже не убийца. Я никого не убил. Даже Данию Шеридан — мою, точнее, нашу мать.
Альфа указал большим пальцем через плечо — в направлении открытых дверей, ведущих в складские помещения.
— Она сейчас там. В одной из подвальных комнат. Особая пленка на стенах и потолке защищала ее от ваших тепловых сканеров. Я заранее экранировал те помещения изоляционным материалом, чтобы скрыть ее от вас. Вот так-то, Джон. Я пока не убил ни одной души.
С уст доктора Майка сорвался тихий стон.
— Ты как тот злодей из фильма о Бонде, — тихо произнес психолог, — который мог вызвать выстрелы из каждой тени.
Джон повернулся, чтобы посмотреть на Майка. Лицо доктора было зеленовато-бледным. Кровь из раны залила весь рукав куртки. «Тень» за его спиной велела психологу замолчать. Джон поморщился, когда голова Майка еще раз дернулась от удара рукояткой пистолета. Криминальный психолог покачнулся, но удержался на ногах.
И вот тогда Джон заметил ручную гранату, висевшую на нагрудном кармане Майка. Ему вспомнились слова морпеха, сказанные минутами раньше. Слова о вере. Джон перевел взгляд на блестящую статую, возвышавшуюся перед ними. В его уме возник план. Он начал нашептывать молитву.
Альфа громко рассмеялся.
— Злодей из фильма о Бонде? Превосходно. Это был бы комплимент, если бы я считал свои поступки злодейскими. Майк! Ты ежедневно видел зло на своей прежней работе. А я, наоборот, пытаюсь спасти мир. Задумайся над этим. Лишь в самый темный час порока обезумевшее человечество находило в себе силы и совершало великие преобразования. Только в эпоху мора и хаоса нетленные знаки гения и всеобщего единства возникали на нашей планете. Войны были наихудшим злом, но они приводили к огромному прогрессу в культуре и знании.
Джон искоса взглянул на Майка — на его нагрудный карман и гранату.
«Я должен попробовать, — подумал он. — Это не займет много времени. Небольшой отвлекающий маневр и еще пара секунд».
Он посмотрел за спину психолога в надежде увидеть стрелка, державшего Майка на мушке. Но Джон не мог понять, где находилась «тень». На каком бы принципе ни работал костюм «Призрак», он создавал эффект невидимости — даже на таком небольшом расстоянии. Джон прищурился.
— Смотри вперед! — сердито прошипела «тень».
Джон послушно выполнил приказание. Его усилия оказались ненапрасными. Теперь он точно знал, где стоял его враг. Кисло-сладкая вонь, исходившая от стрелка, заставила бы и мертвеца отвернуться. И Джон уже догадывался, на каком расстоянии находилась «тень», опекавшая доктора Майка.
Тем временем Альфа продолжал разглагольствовать:
— Возьмем, к примеру, Вторую мировую войну. Армии Оси уничтожали страну за страной. Они совершали массовые убийства. Это заставило союзные войска объединиться. Американцы создали атомную бомбу и выиграли войну. Они изменили курс человечества.
«Давай, наслаждайся своим трепом, — подумал Джон. — Делай колкие замечания. Язви. Но дай мне нужную секунду. Только одну секунду».
— А затем наша нация, ожирев от благостного комфорта, перешла в летаргический сон, — продолжил Альфа. — Люди сияют талантами только в тех случаях, когда перед ними возникают сложные задачи, требующие решения. К сожалению, у нас не осталось достойных проблем. Врагами Америки становятся лишь неграмотные дикари, живущие в пещерах и мечтающие о бомбах в чемоданчиках. Человеческому духу не хватает обновления. Мир наполнился лунатиками, ходящими во сне. Я заставлю их проснуться, Майк. Можешь считать это манифестом злодея из бондианы — обязательным монологом, который злой гений произносит, прежде чем маятник времени переходит на сторону героев. И что ты теперь скажешь, мой отважный клон?