Группа «Оцелот», располагалась в одном из зданий, расположенных вокруг площади, где приземлилась часть тяжёлых конвертопланов. Укреплённая магическими щитами высотка превратилась в настоящую цитадель, где отдыхали группы гвардейцев, наёмников и стражей в редкие часы передышки.
В какой-то момент Василиса, немного остывшая после своей вспышки гнева, стала кидать полные любопытства взгляды на идущую возле меня Алису. Её явно заинтриговало появление возле меня какой-то девушки, но задавать вопросы она, естественно, пока не собиралась.
Группу мы нашли в одном из полупустых помещений здания, которое сейчас служило зоной отдыха наёмников. Войдя внутрь за Костей, я быстро осмотрелся, замечая всех своих бывших товарищей, находившихся сейчас здесь. Алексей, как обычно воспользовался представившейся возможностью отдохнуть и спал на одном из небрежно раскинутых у стены спальников. Маг не мог по-другому, восстанавливаясь и черпая силы из своего сна. Выглядевши болезненно-бледным, Фома сидел у окна, склонившись над своим Метателем, и занимался его чисткой. Единственная кто меня заметил, сразу оказалась Ладислава, она как раз сидела напротив входа, практикуя какую-то замысловатую технику на основе магии жизни. Её глаза удивлённо расширились, когда она рассмотрела моё лицо. Несколько секунд она просто смотрела на меня, не веря в то, что видит перед собой и стоило мне лишь поднять руку в приветствии, как Слава уже повисла на моей шее обнимая.
— Ян! — радостно воскликнула она, с улыбкой смотря на меня снизу вверх. — Мы думали ты пропал! Ты как здесь оказался? Где ты был?
Слава продолжала тараторить, задавая вопросы, которые я уже не слышал, ощутив на себе взгляды других. Проснувшийся от поднявшегося шума Алексей пока ещё не совсем понимал, что происходит, чего нельзя было сказать о Фоме. Стрелок поднялся, прекратив начищать до блеска Метатель, и внимательно посмотрел на меня. Обычно раздражительный и не сдержанный, сейчас он был удивительно молчалив. Возможно, причиной этому было ранение, я заметил, что его живот был перебинтован, а сам он стоял на ногах как-то не очень уверенно. Плюс к тому замеченная мной ранее неестественная бледность.
— Дайте уже пройти, — за спиной раздался полный раздражения голос Василисы.
Слава, наконец, слезла с моей шеи и позволила зайти Алисе и Василисе, топтавшихся позади. Сестра тут же оказалась под обстрелом любопытных взглядов моих бывших товарищей, даже Алексей, всё ещё выглядевший рассеянным, как-то изменился в лице, когда разглядел вошедшую Алису.
— Ладно, всё это, наверное, хорошо, но давайте ближе к делу, — прервал появившуюся паузу Константин. Он подошёл к единственному окну в комнате, положил на подоконник свой шлем и посмотрел на меня. — Итак, Ян? Расскажи нам, пожалуйста, где ты был и почему, будучи Лидером, покинул свою группу, оставив её посреди рейда?
Ну, мне стоило ожидать подобного вопроса, да ещё и заданного под таким углом. Теперь мне уже было очевидно, что Костя был в ярости. Если это слово, конечно, к нему было применимо. Во многом мы с ним были похожи, оба старались не терять головы, оставаться спокойными и рассудительными. Причём я всегда искренне считал, что Константин в этом был на две, а то и три головы выше меня. И во многом это было действительно так, но, как выяснилось, даже у него имелись пределы и точки, воспринимаемые болезненно.
Конечно, он был во многом прав. Я оставил группу, подставив её и лишив руководства. Мои мотивы здесь играли вторую роль и по уму следовало обговорить это с ребятами заранее. Да, по уму, только моя осторожность и опасения, что об этом каким-то образом узнают Лепестки или кто-то из гильдии сделали своё дело. Быть остановленным в шаге от цели… это то, чего мне меньше всего тогда хотелось.
— Прежде всего, — я поднял руку, привлекая к себе внимание всех «Оцелотов». — Хочу вам кое-кого представить. Знакомьтесь — это Алиса Александрова, моя сестра, похищенная несколько лет назад одной из школ Золотого мира и ставшая позже медиумом этой школы.
В комнате повисло молчание. Алиса спокойно выдержала взгляды окружающих её людей, явно не чувствуя какого-то особого дискомфорта из-за сверлящих её взглядов.