Белый Дракон расположился на небольшой веранде, медитируя и приводя себя в порядок. Очень скоро все силы понадобятся ему. Глава сам загнал себя в угол договором с «союзником» и сейчас всеми силами пытался придумать решение, которое могло бы спасти его клан и весь мир, который стремительно падал в пропасть. То, что он и сам стал одной из причин произошедшего, дракон старался не думать, лучше от этого точно не станет.
Белому Дракону удалось собрать не так много людей, большая часть его подчинённых, с другими Великими кланами сейчас были заняты войной и уничтожением чёрных порталов. Мир стремительно распадался на части, не помогали даже ловушки, используемые Зиновьевым для поимки сущностей изнанки, и созданные твари-ящеры. Последние, несмотря на своё необычное умение к восстановлению популяции оказались неспособны эффективно противостоять вторжению. Слишком уж были тупы и часто гибли в попытках уничтожить чёрных прямо в лоб. Зиновьев так и не смог создать нормальный способ контроля за ними, из-за чего эффективность ящеров против вторжений была слабой.
То же самое можно было сказать и о сущности с ментальными способностями. Против гвардии она показала себя очень хорошо, отчасти именно благодаря ей и вмешательству союзника в столице Кланам удалось развить такой оглушительный успех. Но вот когда в мир полезли твари из изнанки и миров Соцветия ментальные силы оказались бессильны. А через несколько часов стало известно, что какая-то тварь просто сожрала с таким трудом подчинённое существо и никакие ментальные силы ему не помогли…
— Глава, всё готово, — на веранде появился профессор Зиновьев, впрочем, маг почувствовал его появление ещё когда тот подлетал на конвертоплане.
Выглядел учёный крайне утомлённым, за последние дни ему приходилось работать без отдыха и сна. К сожалению, это сказалось и на результатах. Единственным успехом стала помощь в настройке портала в Серый мир. Используя знания, полученные ещё во время инцидента в Золотом мире, когда он вместе с наёмниками и частью драконов оказался заперт там, профессору удалось открыть прямой переход в Серый мир.
— Благодарю, — кивнул Белый Дракон, поднимаясь на ноги. Пока ему придётся следовать приказам их «благодетеля», но это совершенно не значит, что глава опустил руки. Он найдёт выход из сложившейся ситуации.
***
Найти более или менее ровную местность для приземления оказалось непросто. Нам пришлось основательно поплутать в поисках, пока я, наконец, не заметил развалены какого-то города, наполовину занесённые песками Серого мира. Он хоть и находился довольно далеко от возвышавшегося Шпиля, но при этом показался мне самым удобным местом для приземления. Два шустрых орнитоптера легко приземлились на крыше одного из полузасыпанных небоскрёбов. Места там было более чем достаточно и после посадки оставалось только закрепить наши машины так, чтобы их не унесло от первой же пылевой бури, которые здесь случались часто. Чем мы тут же и занялись, пока Фома с Алисой прикрывали нас от возможных проблем. Я всё ещё хорошо помнил то существо, которое нам встретилось во время полёта сюда.
Закончив с закреплением орнитоптеров, мы двинулись в путь. Белый Тигр шагал где-то впереди, проверяя дорогу и заодно подыскивая лучший маршрут. Благодаря системам наблюдения комплекса поддержки, я мог позволить себе немного «расслабиться» и уделить внимание местной архитектуре, не до конца занесённой серым песком. После того как мы с тигром увидели знаки Великого клана Ястребов на одном из зданий возле портала, я уже ничему бы не удивился.
И мои предположения подтвердились уже в первые же пять минут нашего пути. На многих из встречаемых нами зданий можно было разглядеть остатки выцветших эмблем, похожих на те, что использовались в Серебряном мире. Это касалось не только представительств кланов. Компании и организации и даже штаб-квартира императорской гвардии. К этому моменту уже не только я заметил столь странные совпадения.
— Как это понимать? — спросил Фома, остановившись возле полуразвалившейся огромной эмблемы, в которой угадывался логотип довольно крупной компании нашего мира.
— Я так же, как и ты, не знаю, — ответил ему и мысленно прикинул, сколько времени ушло на то, чтобы эмблема так сильно деформировалась от местных ветров. По всему выходило, что не один десяток лет.