Начальник государственной полиции держался несколько торжественно. На это давали ему право не только предыдущий разговор с генералом Альдумеро да Хуранито, но и важность особого задания, возложенного на него во время этого разговора. Он многозначительно сказал Мигелю Хуанесу, подъезжая к Кодуранце:
— Мы с вами, Хуанес, без лишней скромности говоря, знаем свое дело. Но министр! О, это действительно замечательный человек! Такое знание психологии человека, такая смелость!.. И мы с вами должны считать большой честью то, что именно нам поручено выполнить его замысел! Ну, показывайте. И расскажите при этом, как вы сами представляете себе то, что должно здесь произойти.
Они ехали уже по улицам городка. Мигель Хуанес указал рукой на тротуары. На них виднелись странные бесформенные сооружения, будто кто‑то собирался здесь что‑то строить и набросал на тротуаре множество различных материалов. У стен лежали груды камней, бревна, мешки с песком и т. д. Но проезжая часть улицы была полностью свободна.
— Как только «Люцифер» появится здесь, – тотчас же из всего этого будут сооружены высокие непроходимые баррикады поперек улицы. И одновременно, по телефонному сигналу такие же точно баррикады будут построены на всех остальных улицах, по которым в том или другом направлении можно уехать из городка, – доложил Мигель Хуанес.
— Хо–хо, – хохотнул довольно Карло Кабанерос, – он только въедет в ловушку, а тут – раз! – И она захлопнулась! И выхода нет, хо–хо! Так, так…
— Только бы он появился, господин начальник, – заметил Мигель Хуанес.
— А у вас остаются в этом сомнения, дорогой мой? – Насмешливо отозвался Кабанерос. – Э, бросьте это! Можно голову дать на отсечение, что Седой Капитан появится, чтобы освободить своего сообщника! Но тут же он и завязнет, ручаюсь вам, хо–хо!
Хуанес покорно склонил голову: это было бы прекрасно, нечего и говорить. Но столько уже неожиданных осложнений возникало до сих пор с «Люцифером», что особо уполномоченный не стал бы ручаться ни за что.
— Пушки? – Спросил его Кабанерос, указывая на темные тени в воротах дома.
— Да, господин начальник. Их привезли сюда позавчера. И специальная обслуга при них.
— Так–так! Эти пушки уже не откажутся стрелять по «Люциферу», хо–хо! Вы не осматривали их затворы, Хуанес?
— Нет, господин начальник, не успел. Да это и не входило, по инструкции, в мои обязанности.
— Жаль, жаль! Потому что, по приказу генерала, эти затворы срочно были изготовлены из какого‑то особого сплава, который не поддается намагничиванию. Так что Седой Капитан может сколько ему угодно воздействовать на них своим электричеством, – они все равно будут стрелять! И снаряды для этих орудий так же не из стали, боже упаси! они сделаны из пластмассы, кажется, точно не знаю, но они также не магнитные! – И их «Люцифер» уже не отбросит от себя, хо–хо! Пусть только появится, и мы ему здесь покажем, какие для него подарочки приготовили!..
Начальник полиции ехал дальше и везде убеждался, что маленькая Кодуранца действительно успела превратиться в вооруженный лагерь, в крепость, с той только разницей, что крепость обычно готовится с целью не впустить никого внутрь, а подготовка в Кодуранце была рассчитана, наоборот, на то, чтобы не выпустить отсюда противника.
Каждая улица, каждый перекресток в районе тюрьмы Сан–Сальвадор были превращены на коварные ловушки. Не оставалось ни одного прохода или проезда к тюрьме, где бы не дежурили со вчерашнего вечера вооруженные люди, где бы не притаились и не стояли наготове пушки, где нельзя было бы в любую минуту соорудить неприступные баррикады, которые делали невозможным движение по проезжей части улицы.
Автомобиль Карло Кабанероса остановился наконец возле тяжелых, окованных железом ворот тюрьмы. Эти ворота сами смогли бы выдержать даже артиллерийский обстрел. Узенькая железная дверь справа от ворот служила входом для служащих и охранников. Около нее стояли двое вооруженных часовых с автоматами.
— Вы видите, господин начальник, и здесь все готово, – отметил Мигель Хуанес.
Карло Кабанерос тяжело вылез из автомобиля и осмотрелся. Так, так… Его опытный глаз заметил над высокой каменной стеной несколько темных теней. Свет тускло поигрывал на матовых стволах крупнокалиберный пулеметов, которые смотрели со стен вниз.