Грозный начальник полиции не торопился отвечать. Некоторое время он молчал, как бы взвешивая все. И тогда заговорил неожиданно мирно, - так мирно, как будто в кабинете шла дружеская беседа, будто не он только что отчитывал Мигеля.
- Да, теперь я вижу, что вы рассказали все искренне, Хуанес, без вашей привычной похвальбы, - сказал он. - Ваше счастье, что я, словно предчувствуя все это, задержал донесение и ничего не доложил каудильо…
- Спасибо, господин начальник, - торопливо поклонился Хуанес.
- Меня теперь интересует, как объяснить то, что «Люцифер», сорвавшись с обрыва в море, не утонул, а, как видите, появился снова? Рапорты - вещь неоспоримая. Что же, по вашему мнению, «Люцифер» может плавать?
Хуанес беспомощно развел руками:
- Если бы он плавал, я, наверное, увидел бы его в море с обрыва, господин Кабанерос. Ведь с него видно все вокруг на десятки километров. Но в море не было ничего, совсем ничего, кроме одного парусника, и то очень далеко.
- Так как же это объяснить?
Мигель Хуанес молчал. Он растерянно провел рукой по вспотевшему лбу. Что он мог ответить? Ведь еще в лесу он, откровенно говоря, почувствовал, что впервые в жизни столкнулся с необъяснимыми вещами, с чем-то в полной мере фантастическим. И чем дальше разворачивались события, тем невероятнее становилась эта фантастика.
Оба собеседника углубились в размышления. В кабинете было совсем тихо, только монотонно постукивал маятник больших часов в углу комнаты.
Начальник полиции пожал плечами и медленно протянул руку к коробке с толстыми сигарами, стоявшей на столе. Осторожно, почти любовно снял с сигары прозрачную обертку, понюхал сигару. Вторая его рука протянулась за спичками.
- Как ни рассуждай, а все равно…
Зазвонил телефон, - один из целой батареи аппаратов. Начальник полиции, не дотянувшись до коробки спичек, взял трубку, сразу, как всегда, безошибочно определив, какой из аппаратов звонит.
- Алло! Кто? Да, да, я слушаю вас, господин министр… О, безусловно, принимаем все меры. Могу ответить: по данным нашего агентурного наблюдения, «Люцифер» находится сейчас где-то в районе Пеньякерка, на побережье моря… да, отсюда километров полтораста, вы вполне верно заметили, господин министр… Что? Что?
Круглое лицо Карло Кабанероса сразу побагровело. Одна рука плотно прижимала трубку к уху, вторая безжалостно мяла драгоценную сигару.
- Вы лично слышите голос Седого Капитана?.. Через правительственную радиостанцию? Но этого не может быть, господин министр! Простите, сейчас, сейчас проверим, господин министр. Простите! Всего хорошего, господин министр!
Он швырнул трубку на аппарат. Оловянные глазки яростно впились в Хуанеса. Толстое лицо, казалось, вот-вот брызнет кровью. Резким движением начальник полиции расстегнул, почти разорвал воротник расшитого золотом мундира. Он задыхался, его визгливый голос срывался.
- Позор! Министр издевается над нами! Грозит уволить… Отдать под суд!.. Боже мой, неужели и каудильо слушает?.. Что же теперь будет? Министр говорит… говорит, что Седой Капитан сейчас выступает по радио… через государственную станцию?.. Включите приемник!
Больше Карло Кабанерос не мог говорить. У него перехватило дыхание. Он упал на спинку кресла и, широко раскрыв рот, тяжело дышал. Раздавленная судорожными движениями его пальцев сигара валялась на полу.
Мигель Хуанес непослушными руками включил радиоприемник. Он чувствовал, как дрожат ему губы, - и не мог этого остановить. Это было уже слишком! Это было сплошное безумие!
Но из репродуктора радиоприемника уже раздавался знакомый обоим твердый, мужественный голос Седого Капитана:
- …Правительство и полиция думали, что им будет очень легко захватить меня или даже уничтожить, - говорил этот голос, продолжая, очевидно, свою речь. - Это не так. Я не боюсь ни фалангистского правительства Фернандеса, ни его жандармов и полиции. Не верьте, иберийцы, ни сейчас, ни потом лживым сообщениям! Попытка полиции захватить меня и мой «Люцифер» не дала и не могла дать результатов. Полицейским собакам Фернандеса не удалось хоть немного навредить мне или моей машине. Сейчас я, как обычно, нахожусь на «Люцифере» и говорю с вами через столичную радиостанцию, подчинив ее генератор моими мощными волнами…
Вдруг моргнуло электрическое освещение - раз, другой. Что такое?
А голос Седого Капитана продолжал:
- Моими устами говорят все те, кого замучило фалангистское правительство, все те, кого фалангисты Фернандеса выгнали с родины, кто страдает сейчас по тюрьмам и концлагерям. Пусть этот голос напомнит всем, что…