Представьте себе небольшое округлое устройство длиной не более пятнадцати сантиметров на маленьких, незаметных снаружи, колесиках, прикрытое сверху овальным блестящим панцирем, который придавал ему сходство с черепашкой, правда, только с одним стеклянным глазом, который размещался в передней части панциря.
Анхело Альварес ставил свою черепашку в центре комнаты и говорил:
- Ну, детка, беги под кресло на том конце комнаты. Как только я скажу, ты побежишь, ладно? А чтобы ты смогла продемонстрировать свой ум, я поставлю разные преграды.
И он расставлял на пути черепашки стулья, клал на пол книги и т. д. Потом громко приказывал:
- Вперед, черепашка!
И механическая черепашка бодро отправилась в путь. Она неторопливо, как и подобает черепашке, ползла по полу по намеченному пути, самостоятельно останавливаясь перед препятствиями, на минуту словно задумывалась перед ними, затем поворачивала, обходила ножку стула или книжку и ползла дальше к заранее указанному креслу, к своей цели. Никто ею не управлял, никто не касался ее, - а она ползла и ползла, выбирая себе путь, как умное живое существо!
Когда черепашка почти достигала цели, Альварес неожиданно грозно кричал:
- Стой! Здесь нельзя!
И черепашка послушно останавливалась. Она застывала на месте, как бы размышляя. А потом поворачивала, обходя то место, на которое ей запрещал ступать владелец, и ползла дальше, пока не достигала предназначенного места под креслом. Анхело весело кричал ей:
- Назад, детка, ко мне!
Крайне пораженные зрители видели, как черепашка разворачивалась и так же неторопливо отправлялась в обратный путь, к своему хозяину. Она так же осторожно обходила все препятствия, направляясь к Альваресу, который встречал черепашку аплодисментами и добавлял:
- Ну, друзья, я думаю, что и вы похвалите ее, не так ли?
Не стоит, наверное, говорить, что все присутствующие охотно награждали разумную механическую черепашку бурными аплодисментами, как будто она понимала и это.
На все вопросы друзей об устройстве черепашки Альварес небрежно отвечал:
- Ничего сверхъестественного. Немножко фотоэлементов, немножко микрофонов, немножко полупроводниковых устройств, немножко реле и все. Вот когда Эрнан даст мне нужную атомную энергию, - тогда вы действительно сможете увидеть чудеса автоматики и электроники! О, мы с ним такое построим, что и не снилось этому миру!
Весь институт ходил смотреть и на другое чудо техники - механические руки, сконструированные и собранные Анхело Альваресом, когда его другу предстояло провести опасные эксперименты с искусственными радиоактивными веществами. Эрнан Рамиро вынужден был манипулировать тонкими инструментами из-за бетонной стены, чтобы на него не повлияли вредные излучения. Альварес пришел другу на помощь, которая действительно была неоценимой.
Эрнан вставлял кисти рук в своеобразные стальные перчатки, сделанные словно из металлической чешуи, - они немного напоминали железные перчатки древних рыцарей. Сложная система рычагов от перчаток проходила сквозь каналы в бетонной стене и заканчивалась двумя механическими руками, каждая из которых имела по три стальных пальца. Через перископ Эрнан видел то, что происходило за бетонной стеной, там были такие же инструменты, как и те, которые находились перед ним. Он брал эти инструменты своими руками в металлических перчатках - и стальные руки за стеной точно повторяли каждое движение его пальцев, брали те же самые инструменты, манипулировали ими осторожно и безошибочно.
Смеясь, Альварес предлагал каждому желающему побрить его бритвой, которую держать металлические руки, - так был уверен он в точности их движений… Правда, на эту операцию желающих не нашлось.
3. Арест Эрнана Рамиро
Закончив институт, друзья не разошлись, как это часто случается. Напротив, их дружба еще более окрепла. Именно в то время в Иберии государственную власть захватили фалангисты с помощью своих чужеземных сообщников, утопив в крови сопротивление прогрессивных партий и патриотов. Эрнан Рамиро был так погружен в исследования в своей лаборатории, что лишь позже узнал о политических событиях в стране: ведь все это его не интересовало. Правда, когда Анхело Альварес принес в лабораторию газеты с приказами генерала Фернандеса, Рамиро нахмурился: слишком все это выглядело грубо и жестоко. Но в ответ Альваресу, который тревожно спросил его, не скажется ли все это на их работе, он решительно сказал:
- Эти политиканы ни черта не понимают в наших делах. Это для них слишком тонкая материя. Что бы там ни происходило, мы будем, Анхело, заниматься своим делом. Мы с тобой были и будем вне политики, мы живем в другом мире, который все это не касается!