- Значит, вы оба против меня? - Горячо воскликнул Эрнан. - Что же, по вашему мнению, я должен покориться этим прохиндеям? Ведь ясно, что они хотят наложить свои грязные лапы на нашу работу!
- Мы не против тебя, наоборот, за тебя, Эрнан, - сказала Хуанита. - Но надо было действовать иначе… Теперь не стоит об этом говорить, дело сделано. Нам остается только хорошо скрыть чертежи и записи. Конечно, не в лаборатории, а где-то в другом месте. И заранее подготовиться, решить, что именно говорить, когда они снова придут. А это произойдет очень скоро…
Она была права. Фалангисты не теряли времени. В ту же ночь в лаборатории появилась жандармерия в сопровождении того же мужчины в очках. И пока уполномоченный министерства науки задавал арестованным Эрнану Рамиро и Анхело Альваресу стандартные вопросы относительно возраста, профессии, места рождения и т. д., жандармы тщательно обыскивали помещение и собирали все бумаги, где было хоть что-нибудь написано. Когда они окончили, человек в очках недоверчиво посмотрел на собранное и спросил Эрнана:
- А где же основные записи вашей научной работы?
- Это все, - твердо ответил инженер.
- Ну, если вы не хотите говорить сейчас, то мы найдем средство сделать вас разговорчивее, - небрежно бросил человек в очках.
- Посмотрим, - презрительно ответил Рамиро.
- И вы также утверждаете, что здесь все записи? - Переспросил человек в очках Альвареса. Тот молча кивнул головой.
- Ладно, - зловеще сказал уполномоченный. И еще добавил: - Советую вам, господин Рамиро, попрощаться с вашей женой и сыном. Вас обоих с господином Альваресом перевезут в следственную тюрьму, где любые свидания запрещены.
Что-то словно холодной тяжелой рукой сжало сердце Эрнана. Он посмотрел на молчаливую Хуаниту, успевшую войти в лабораторию из внутренних комнат, где они жили. Она держала за руку испуганного Лорхе - только три дня назад мальчику исполнилось шесть лет. Инженер поцеловал сына, прижал к груди жену. Хуанита сказала только одну фразу:
- За меня не беспокойся, Эрнан.
Их вывели.
В тот раз Эрнан Рамиро видел Хуаниту с Лорхе в последний раз. Но разве он мог тогда знать об этом?..
4. Мы узнаем обо всем!
Потянулись долгие дни заключения. Самым тяжелым для Рамиро и Альвареса было отсутствие привычной любимой работы. Никто, конечно, не мешал исследователи думать; но им не давали ни клочка бумаги, ни карандаша. Регулярно через каждые два-три дня их вызывали на допросы. И это тоже было крайне однообразно, потому что все допросы каждый раз крутился вокруг одного и того же: в чем заключалась работа исследователей и где спрятаны записи. Рамиро и Альварес держались стойко, повторяя предыдущие показания.
Эрнан Рамиро твердо знал: его могут распять, но он ни отдаст в грязные лапы насильников-фалангистов результаты своего многолетнего труда! Он был уверен, что и Анхело не покорится.
Но вот друзей разлучили, перевели в отдельные камеры. Перед разлукой они сжали друг друга в объятиях:
- Держись, Анхело!
- Прощай, Эрнан!
И опять - разве мог Эрнан Рамиро знать, что Анхело Альварес действительно прощался с ним навсегда, что уже никогда в жизни он не увидит своего преданного друга?..
Уже на третий день после этого Эрнана Рамиро вызвали на очередной допрос. Следователь сразу сказал ему:
- Бесполезно дальше отмалчиваться, Рамиро. Мы все знаем. Нам известно не только направление вашей работы, но и цель.
Эрнан Рамиро удивленно посмотрел на следователя. Тот спокойно продолжал:
- Ваш друг Анхело Альварес рассказал нам все.
- Вы лжете! - Вырвалось у инженера.
- Посмотрите.
Следователь показал ему верхнюю часть протокола. Рукой Анхело там было написано:
Считая, что дальнейшее сопротивление нецелесообразно, я решил рассказать здесь все, что составляло смысл моей совместной работы с Эрнаном Рамиро. Нашей целью было …
Остальные строчки закрывала рука следователя, который спокойно спросил инженера:
- Надеюсь, вы узнает почерк Альвареса?
Рамиро молчал, беспомощно глядя на протокол. Да, безусловно, это был почерк Анхело Альвареса, он не мог не узнать его! Но как же случилось, что друг…
- Думаю, теперь вы понимаете, насколько нецелесообразно ваше молчание? - Продолжал следователь. - Тем временем вам достаточно лишь подтвердить показания Альвареса и ознакомить специалистов, которых мы назначим, с действительным состоянием работы в лаборатории, и всем этим неприятностям, - следователь обвел широким жестом вокруг, что, очевидно, должно означать тюрьму, - будет конец. Подумайте, Рамиро! Вас ждет слава, всеобщее признание, личная благодарность каудильо слава ему! - Лучшие условия дальнейшей работы, ордена отличия… Все будет к вашим услугам!