– Арзо, это ты? – вскрикнула она, в удивлении всплеснув руками. – Не подходи. Уходи, пожалуйста.
– Я с проверкой объезжаю поля, – пытаясь быть как можно серьезнее ответил экономист. – А здесь – чтобы дать тебе объективную характеристику.
– Я прошу тебя, не подходи. Я не в том виде, – взмолилась Полла.
– А разве можно быть на колхозном поле «не в том виде»? – улыбнулся Самбиев. – Вроде ты одета, даже более того – вся окутана…К сожалению,- последнее он выговорил с усмешкой.
Они сблизились вплотную. На Полле был странный костюм в виде комбинезона с капюшоном из грубого льняного материала, скрывавшего все тело, кроме кистей, босых ног и глаз. От пота ткань прилипла и четко обрисовывала красивое тело.
– Я тебе воду принес, – протянул он фляжку.
Девушка ловко развязала «паранджу», жадно прилипла к горлышку.
– Костюм кто сшил? – поедая глазами облепленную мокрой тканью грудь, спросил Самбиев.
– Сама, – ненадолго оторвалась Полла от емкости и вновь прильнула к фляге.
– Зачем ты себя так мучаешь? – сжалился экономист.
Полла напилась, лицо ее расщедрилось улыбкой.
– Спасибо за воду. Хочу сегодня или хотя бы до завтрашнего обеда закончить. Мне повторить биологию еще надо.
Вдруг лицо ее посуровело.
– Уходи, – резко сказала она, прикрывая грудь. – У тебя такой взгляд…
– Какой?
– Бесстыдный, даже похабный.
– Ты ошибаешься, – усмехнулся Арзо, глаза его от солнца совсем зажмурились, образуя на коже вокруг глаз многочисленные лучики морщин. – Взгляд изучающий, для написания достоверной, полной характеристики.
– Изучил?… За воду спасибо. А теперь уходи.
– Пойдем вместе, – стал серьезным Арзо, – а то удар хватит.
– Что это ты так обо мне озаботился? – перешла в атаку Полла.
Сузились в недовольстве губы Арзо, в том же тоне хотел съязвить, но в это время легкий, едва уловимый освежающий ветерок щекотнул вспотевшее лицо. Он посмотрел в сторону гор. Брюхатое, как взбитые сливки, облако зависло над недалекой вершиной Эртан-Корт. Снова ветерок, теперь уже чувственнее, приятнее, резвее. И прямо на глазах, как от дрожжей, облако стало расширяться, клубиться, покатилось вниз. Раскат далекого грома сотряс воздух, эхом обволок мир.
Снизу облако отучилось, налилось свинцом, покатилось с горы, покрывая мраком предгорье, превращаясь в лавину мглы. Несколько коротких молний вспыхнули вдоль фронта, обозначая вектор направленности грозы. Один, другой, третий резкий порыв ветра – и моментально стало прохладно.
– Неужели будет дождь?! – взмолилась Полла.
Спинами развернулись листочки тополя, и серебряное колье лесополосы огородило плантацию. В низине вздыбилась придорожная пыль, боясь от влаги превратиться в грязь, закрутилась в угодливости, извивающимся столбом потянулась вверх, пытаясь облизать обвисшее брюхо тучи. Но стихия безжалостна. Мощный гром сотряс мир, покатился тяжелой колесницей вперед. Частокол молний озарил мрачный небосклон, соревнуясь в яркости с солнцем. Ветер из прерывистого стал шквальным, холодным, сырым. К земле прижал он всю растительность, полусогнутые, застыли деревья. Мрак окутал весь мир, и под звук непрекращающегося многотонового органного грома с гор обваливалась шумная стена ливня.
– Да-а-а-ла! * – взмолилась Полла.
Несколько авангардных крупных капель вонзились наискось в Поллу и Арзо.
– Побежали! – приказал Самбиев.
– Постой, – силилась перекричать шум стихии девушка, – туда далеко,- указала она в сторону, где находились Кемса и ее дочь, – здесь рядом навес.
Указывая путь, Полла побежала впереди. Ливень резко, сплошным потоком накрыл их, девушка поскользнулась. Упала. Арзо схватил ее за теплую, сильную кисть.
– Отпусти, – отпрянула она. – Беги впереди, я за тобой.
Под крышей они оказались, полностью вымокнув. Навес представлял собой жалкое, всюду протекающее строение. Кругом плотной стеной низвергался ливень. Полла дрожала, радостным озорством блестели ее глаза.
– Какое счастье, дождь! – вскрикнула весело она. – Урожай будет.
– Это я его принес! – важно сообщил Арзо. – Видишь, какой я добренький?
– Это еще неизвестно, – усмехнулась Полла. – Лучше бы тихий, долгий дождь, чем скоротечная, ветреная гроза… Еще, не дай Бог, градом посыплется. Тогда всему конец.
И как бы оправдывая ее опасения, о крышу забарабанили жесткие удары, под навес густо повалили небольшие ледяшки.
– Вот что ты принес, – с укоризной проговорила огорченная девушка.