Дейзи осеклась. Внезапно все, что она придумала, показалось ей вовсе не такой уж удачной идеей. Алекс явно испытывал неловкость. Как и Луиза…
– Мне надо было предварительно позвонить, – сказала Дейзи, спрашивая себя, что же все-таки она сделала не так. – Прости, кажется, я появилась не вовремя. Свалилась нежданно-негаданно, как Мистер Спок.[11] – Это была их шутка, он был такой забавный, этот Мистер Спок, с большими ногами и большими ушами. Но сегодня Алекс явно не желал шутить. Дейзи ощутила неприятную дрожь отчуждения. Что-то не так, определенно что-то не так. – Что случилось? – не выдержала она.
– Мы не можем говорить здесь! – отрезал Алекс.
– Тогда, может быть, зайдем в «Кафе-банк»? – предложила она.
– О Господи, нет! – поморщился он. – Это место не для личных объяснений.
Они часто беседовали в этом ресторане на личные темы. Дейзи вспомнила, как однажды они сидели в маленьком закутке рядом с кухней и Алекс так целовал ее, что у нее живот сводило от нетерпения.
– Пойдем в «Рио-холл».
Расположенный на узкой улочке «Рио-холл» даже отдаленно не напоминал залитые солнцем пляжи Рио-де-Жанейро. Тут было темно и грязно, а людей в пабе явно обуревала идея прикупить порцию гашиша. Освещение было настолько слабым, что наркодилеры могли спокойно творить свое черное дело. Однако туристам нравилось это место, поскольку оно было декорировано в старом ирландском стиле, чем привлекало любого, кто любил темные уголки, опилки на полу и разнообразные предметы фермерской утвари, по мнению дизайнеров, необходимые в подобных заведениях.
Дейзи, послушно следуя за Алексом, вошла в полутемный паб.
Несмотря на сомнительную ауру, «Рио» в этот час был набит до отказа. Алекс и Дейзи не смогли найти свободного столика и, в конце концов, притулились у стойки. Алекс заказал выпивку, даже не спросив, чего хотела бы Дейзи, и стоял, повернувшись к бармену, пока тот не поставил перед ними напитки и Алекс не расплатился.
Дейзи получила четверть бутылки белого вина и не без удивления наблюдала, как Алекс вылил большую часть красного вина из своей маленькой бутылки в бокал и жадно выпил. Что бы он ни собирался сказать ей, это серьезно.
Как человек, собирающийся совершить прыжок, ступает на платформу банджи-джампинга[12] высотой 200 футов, Алекс взглянул на Дейзи и… прыгнул.
– Луиза беременна.
Так вот почему Луиза показалась ей такой грустной! Наверное, она только-только узнала об этом и была в шоке. А может быть, она не хочет ребенка?
– Она не хочет его, да? – Дейзи чуть не добавила: «Тогда мы возьмем его». Конечно, они возьмут ребенка, которого никто не хочет, и будут любить его.
– Почему? Конечно, хочет.
– Да? – Пауза. – Тогда в чем проблема? – Перед ее глазами все еще маячила смутная картина: она и Алекс с маленьким беби. – Наверное, отец ребенка против? Я угадала? О, бедная Луиза!
– Нет. – Алекс больше не выглядел так, будто он стоит на краю платформы. Нет, теперь он выглядел так, будто уже сделал прыжок и трос надежно удерживает его.
– Он женат? Да? – Дейзи перестала жалеть себя и ощутила внезапный прилив симпатии к Луизе. – Ну, понятно. Отец ребенка женат. – «Мужчины умудряются успеть всюду, – с осуждением подумала она. – Они заводят роман, не думая о последствиях».
– Не совсем так.
– Тогда что же?
Алекс уставился в свой бокал, потом неохотно посмотрел в широко открытые наивные глаза Дейзи. Сколько же раз он смотрел на нее за те годы, что они прожили вместе? Но никогда не смотрел так, никогда в его взгляде не было столь неприкрытой жалости. Даже тогда, когда ей удалили зуб мудрости и ее щека жутко распухла, сделав ее похожей на хомяка. Тогда жалость была смешана с любовью. Сейчас это была одна голая жалость.
– Дейзи, ты не понимаешь…
И в этот момент она поняла. Для подобного взгляда могла быть только одна причина.
Ребенок его. У Алекса роман с Луизой, вот почему он заговорил о том, чтобы пожить отдельно. У Луизы его ребенок. Вероятно, она уже знала, что беременна, и его слова «расстаться на время» почти благородный жест: «Пусть Дейзи не знает деталей, а то у нее может быть удар». Новости должны поступать дозированно. Сначала его решение расстаться, потом новость о Луизе. И, наконец, известие, что ребенок его! Но они не могли предвидеть, что она несколько нарушит их планы, вернувшись из аэропорта со своим планом.
– Это твой ребенок?
– Да, мой.
– Но ты же не хотел детей, – сказала Дейзи, все еще не веря в происходящее.
– Да. Но так получилось, и теперь ничего не изменишь.
– Я думала, ты вообще не хочешь детей! Я так думала. Я собиралась пожертвовать своей мечтой иметь ребенка ради того, чтобы быть с тобой. Это было бы невыносимо тяжело для меня, но я собиралась сделать это. Как ты мог так поступить со мной?!
Ее наивный план, предполагающий новую совместную жизнь, даже свадьбу, распался у нее на глазах.
– И когда ты собирался сказать мне? – Дейзи могла гордиться этим вопросом. Она не знала, где нашла силы, чтобы выговорить его, не зарыдав навзрыд.
– Не знаю. Луиза с самого начала хотела, чтобы мы не лгали. Мы никогда не думали, что все так получится, правда.
Мы, но это «мы» уже больше не Алекс и Дейзи.
– Я не хотел причинить тебе боль, – вздохнул он.
Это было забавно.
– Но ты сделал это, – упавшим голосом произнесла Дейзи.
– Я знаю. Если бы я мог что-то изменить, я бы постарался избежать этого, – твердил он. – Поверь мне, Дейзи…
Она была настолько потрясена, что даже не могла плакать.
– Поверить тебе? Это именно то, что я делала, Алекс, и посмотри, что из этого вышло, – проговорила она, понимая, что близка к истерике. – Ответь на один вопрос: это давно у вас продолжается?
Брошенный трос чудесным образом распрямился, и Алекс вновь обрел уверенность.
– Пару месяцев, – сказал он легко, слишком легко.
Дейзи вспомнила прошлый год, когда все глубже и глубже
погружалась в страхи по поводу своей бесплодности. Ей казалось, что Алекс отдаляется от нее, каким-то образом она чувствовала это, но не могла сказать ему, что чувствует. Она беспокоилась, что это ее вина – она чересчур зациклилась на ребенке, а теперь ясно, что дело было совсем в другом.
– Ты лжешь, – спокойно сказала она.
– Нет, – попытался протестовать он.
– Не лги, – настаивала она. – Скажи мне правду.
Дейзи видела по его глазам, что в нем происходит борьба.
– Все началось на конференции в Керри, в прошлом году.
Апрель, вспомнила она, большая финансовая конференция, для нее это означало бесконечные походы в химчистку, когда она то сдавала, то забирала его вещи. Она подхватила жуткую простуду, пока его не было, и когда он вернулся, то был так чуток, так внимателен, готовил ей горячее питье с лимоном, чтобы смягчить кашель, и ужин каждый вечер, пока она не поправилась. Бедная Мэри переживала тогда свою собственную драму, и Дейзи вспомнила, как ей было неловко за свое собственное счастье, тогда как ее подруга и коллега была лишена этого. А оказывается, все это время Алекс обманывал ее.
– И когда ожидается беби?
– Через четыре месяца.
И тут Дейзи реально ощутила свое бесплодие. Не просто как отсутствие возможности иметь детей, но как какое-то огромное пустынное место, где ни одно семя не прорастет, несмотря на дождь, щедро поливающий землю. Она была бесплодна, и лоно ее пусто, тогда как Луиза полна другой жизнью. Жизнью с маленькими пальчиками, огромными озерами глаз и свернувшимся тельцем, гнездившимся в ее утробе, пока не свершится чудо, и оно не выйдет в этот мир.
Возможно, даже не желая обидеть ее, Луиза отняла две главные вещи из жизни Дейзи: Алекса и его ребенка.
Зачем они Луизе? У нее есть ребенок, сын, которого она может воспитывать и любить, она и так всегда была бы матерью. Всегда.
А Дейзи нет.
Она даже не поняла, что плачет, пока не увидела болезненную гримасу на лице Алекса. Он ненавидел, когда она плакала, ненавидел этот выход эмоций. У него всегда было такое выражение, когда она плакала: напряжение вокруг рта и мольба в глазах. «Пожалуйста, прекрати».
12
Банджи-джампинг – прыжки с моста или другого высокого объекта при помощи эластичного троса.