Через некоторое время Шон задремал, но вскоре был разбужен слабыми стонами девушки. Она металась во сне, с ее губ срывались неразборчивые слова, а по пылающим щекам текли слезы. Он сел на край постели, потрогал ее лоб. Она была словно в огне, ее лихорадило. Мысленно он перебрал содержимое своей аптечки, но не нашел ничего, что можно было бы смешать с коньяком и дать ей выпить, не причинив вреда. Однако нужно действовать быстро, иначе будет совсем плохо.
Он наполнил лохань холодной водой, размешал в ней смесь различных трав, раздел ее донага и посадил в лохань. Она пыталась вырваться из его рук, но он удерживал ее, не обращая внимания на ее жалобные мольбы. Она сопротивлялась до тех пор, пока не потеряла сознание.
Через некоторое время он вытащил ее из лохани, завернул во фланель и уложил в кровать. Она дрожала, губы были синими. Шон разделся сам и лег рядом, согревая ее теплом своего тела. Дрожь, в конце концов, прекратилась. Она тихо спала, ее голова покоилась между его плечом и подбородком.
4
Кортни приоткрыла один глаз. Темно как в яме. Она попыталась подать голос, но язык распух, губы не слушались. Она не могла пошевелиться, так как была придавлена чем-то…
Боже, да ведь это мужское тело. Она тесно прижата спиной к телу мужчины, к его мускулистой груди, его руки крепко обхватывают ее талию, так что нельзя двинуть ни рукой, ни ногой.
Ей казалось, что, если она не глотнет немедленно свежего воздуха, ее стошнит. И еще это бесконечное покачивание: туда-сюда, туда-сюда…
Медленно, шаг за шагом она начала восстанавливать события нескольких последних часов. Она находится на борту корабля, лежит в кровати, в каюте. Ей тепло в объятиях мужчины. В каюте прохладно. «Скорее всего, печка потухла за ночь, или за день?» – Она не могла понять.
Капитан Кадделл. Это с ним рядом она спала. Они, обнаженные, лежат как две ложки в ящике стола, тесно прижавшись друг к другу. Что же она натворила прошлой ночью? Еще важнее, что сделал он? А как же его обещание защитить ее?
Она содрогнулась при мысли о том, что могла наделать в состоянии опьянения. Но все же, если она спала с мужчиной и он обладал ею, должна же она хоть что-то помнить?
Кортни хотелось отодвинуться, но она не осмеливалась из-за боязни разбудить его. Поэтому она оставалась неподвижной, стараясь справиться со своим стыдом.
– Пожалуйста, девочка, не двигайся, – прошептал он, как бы прочтя ее мысли, – не буди спящего дракона. – Нечто твердое, упирающееся в ее ягодицы, наглядно иллюстрировало эту метафору.
Ее сердце забилось сильнее.
Ослабив свои объятия, он расхохотался. Она откатилась от него, завернувшись в одеяло, и прижалась спиной к стене. Это движение отняло у нее все силы.
– Да успокойся, крошка, – ласково сказал он, – у тебя была очень тяжелая ночь. Не двигайся, пока я не дам тебе чего-нибудь выпить.
В полутемной каюте, освещенной лишь тлеющими в печке углями, она почти не видела лица Кадделла. Он добавил в печку топлива, наполнил лампу керосином, зажег ее и сел в кресло. Казалось, он совершенно не замечает своей наготы, как будто после проведенной вместе ночи вполне естественно находиться друг подле друга обнаженными.
Он вытянул свои длинные мускулистые ноги. Съежившись, Кортни ждала, что он скажет.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
Не находя слов для ответа, она только всхлипнула, когда он поднялся и направился к ней.
– Никто не собирается делать тебе ничего плохого. Я только хочу посмотреть, как заживают твои раны, – сказал он, садясь на кровать.
Слезы брызнули из глаз Кортни.
– Как же, по-вашему, я должна себя чувствовать в таких обстоятельствах?
– Не надо сердиться. Меня интересует только твое здоровье. Ты хватила немного лишнего с коньяком и, кроме того, у тебя недавно была лихорадка.
Он достал свою одежду из-под матраса и начал одеваться. Она наблюдала за ним с профессиональным любопытством танцовщицы, смотрела на игру мышц его бедер, когда он натягивал брюки и открывал иллюминаторы, чтобы впустить свежий ночной бриз. Он создавал вокруг себя атмосферу, которая злила ее: какая самоуверенность, как будто ему подчиняется все, что его окружает!
Качка усилилась. Корабль нырял, раскачивался.
Кадделл увидел, как Кортни вдруг зажала руками рот. Ее тошнило. Она в ужасе шарила глазами по каюте. Словно угадав ее мысли, он схватил чистую рубашку, надел ее на Кортни и повел ее на подгибающихся ногах к тазу, который он заранее приготовил. Она упала на колени. Пока ее рвало и корчило от судорог, он придерживал ее.
После приступа рвоты Кадделл обмыл ей лицо, дал воды прополоскать рот, а затем чашку какой-то теплой жидкости, сказав, что это поможет от морской болезни. Шальная мысль промелькнула у нее в голове: она сама не заметила, как за это короткое время сблизилась с Шоном. И с кем? С незнакомцем. Контрабандистом. Это было бы смешно, не будь она в таком беспомощном состоянии.
Кортни понюхала содержимое чашки.
– Вы что, врач? Каждый раз, когда со мной что-то случается, вы даете мне какое-то снадобье.
– Это всего-навсего настойка базилика. Уверяю тебя. Она полезна для укрепления желудка.
– У меня голова болит, – она отхлебнула из чашки, – что есть у вас на этот случай?
Он намочил в воде платок, выжал его и приложил к ее лбу.
– Пей чай.
– Как вы оказались со мной в одной постели? – отважилась она спросить наконец.
– У тебя была лихорадка, я тебя выкупал и решил согреть своим телом. Но это – последнее купанье до нашего прибытия в Нассау.
– Мне хотелось бы прийти в себя к тому времени. – Она похлопала себя по лицу мокрой тканью и рукой причесала волосы. – Когда мы прибудем в Нассау?
– Примерно через две недели.
– Я слышала всякие нехорошие вещи о Нассау.
– Ты имеешь в виду истории о пиратах и контрабандистах? – Она кивнула, а он продолжал: – Со мной ты будешь в полной безопасности. Там у меня дом. Уже несколько лет не слышно, чтобы там кому-то перерезали глотку.
– Даже если в Нассау и безопасно, я не уверена, что через него лежит путь в Америку. Поэтому я предпочла бы оказаться на пароходе…
В ответ Кадделл только расхохотался:
– Я могу высадить тебя на берег Испании, вот там и сядешь на пароход.
– Нет, я не то имела в виду.
– А что ты имела в виду?
Он подвинулся к ней поближе, и она почувствовала, как трудно ей сохранять самообладание, когда он так близко.
– Ничего. Я ничего не имела в виду, – поспешно ответила она.
– Послушайте, мисс Галлахер, нельзя все время ходить вокруг да около.
Снаружи донеслись какие-то голоса, крики, свистки. Кадделл извинился и вышел.
Она слегка отдернула занавеску с иллюминатора. Была ночь. Она притушила лампу, вернула занавеску на прежнее место и прислушалась.
Похоже, что почти вся команда высыпала на палубу для выгрузки груза. Они погрузили по одному большому ящику в две сети. Ящики затем были перегружены на другой корабль, поменьше. Этот корабль был похож на рыболовное судно. По-видимому, он подошел с ближайшего берега.
Когда первые два ящика были выгружены, Кортни высунула голову из каюты, чтобы посмотреть, что за груз перетаскивают. Ей не удалось разглядеть хорошенько, так как ящики были уже далеко, но она все-таки заметила на них государственную печать.
Пока перегружали вторую партию ящиков, Кадделл неподалеку от каюты разговаривал с каким-то человеком, у которого был такой же акцент, как у него. Если раньше Кортни казалось, что это мог бы быть корнуольский акцент, то теперь она не сомневалась, что акцент был ирландский. Из обрывков фраз она поняла, что в ящиках находится оружие. Итак, капитан Кадделл занимался контрабандой оружия в Ирландию.