Когда дверь за ней закрылась, Кортни бросилась Камерону на шею.
– Ты дрожишь, дорогая, – сказал майор. – Что случилось?
– Обними меня.
Он снял с нее шляпу и, обняв, стал гладить ее по спине.
– Я сходил с ума из-за беспокойства о тебе. Если бы ты сегодня не пришла, я бы отправился к тебе сам.
– Тетя Гермион знает, что я не ночевала дома, и подозревает, что я была с тобой. Она отсылает меня во Францию.
– Но ты не соглашайся на это.
– Она – моя опекунша. Она и Кристоф считают, что ты мне не пара. Она получила письмо от тети Клодин. Там есть какой-то джентльмен, который…
– Но ты не позволишь им разлучить нас, – сказал он с мольбой в голосе.
– Если она узнает, что я здесь…
– Мы должны сказать ей о наших чувствах друг к другу.
– Нет! – Она прижала палец к его губам. – Идти против своей семьи нехорошо. Я должна вернуться во Францию.
– Ты считаешь, что я вот так просто отпущу тебя? А если ты беременна от меня?
Она пристально посмотрела в его синие глаза.
– Даже ради тебя, мой любимый, я не могу идти против обычаев. Пока идет война, мы не можем вступить в брак. Меня тут живьем съедят, если я выйду замуж за янки.
– Я могу отправить тебя на Север – в мою семью. – Он вцепился в нее, как будто боялся, что, если он ее отпустит, она растает в воздухе.
– Пожалуйста! Пожалуйста! Не надо больше! – Она рывком открыла дверь кабинета.
Брэндэн стоял около решетки. Она пошла к выходу, за ней в некотором отдалении следовал майор. Пройдя мимо Брэндэна, она внезапно остановилась, словно что-то вспомнив.
– О! Моя шляпа!
– Ждите здесь. – Пока майор ходил за шляпой, Кортни сунула в руку Брэндэна ключи, предусмотрительно завернутые в промасленную тряпицу.
– Спасибо, – пробормотал Брэндэн и неторопливо, вразвалку, пошел прочь.
Когда Камерон приблизился к Кортни, щеки ее пылали. До Камерона донеслись голоса Брэндэна и Кортни, он понял, что они говорили о чем-то, и теперь вопросительно переводил взгляд с Брэндэна на Кортни и обратно на Брэндэна. Он вручил Кортни шляпу.
– Эту свинью надо бы высечь, – гневно проговорила Кортни, – он имел наглость приставать ко мне.
Когда Кортни продолжила путь к выходу, Брэндэн заметил, что майор Камерон задумчиво переводит взгляд с нее на него. Он пожал плечами, но Камерон с угрожающим видом уже подошел к решетке.
– Чтобы больше ты не разевал свой поганый рот на мою даму.
Брэндэн увидел, что Камерон вышел из помещения, и услышал звук запираемого замка. Лишь тогда он развернул сверток, который дала ему Кортни. Там были три ключа, по одному от каждой двери. В сверток был вложен клочок бумаги со словами: «Канун Рождества. Полночь».
Бумажку Брэндэн разжевал и проглотил, а ключи спрятал под лавкой. Еще несколько ночей, думал он, и он выберется из этой грязной дыры. Ну, есть ли на свете что-нибудь такое, чего Кортни не смогла бы сделать?
Кортни канун Рождества выбрала потому, что охрана тюрьмы в этот день после девяти часов вечера состояла всего лишь из одного человека, дежурившего в главной конторе. Брэндэну надо было выйти из своей камеры, затем пройти через кабинет Камерона и через заднюю дверь выйти на улицу.
Кортни и доктор Картрайт ожидали в тени, у заднего выхода из здания тюрьмы. Кортни была одета как юноша, в бриджи, на голове у нее была кепка. Улица была пустынна.
Три ключа. Три двери, и он будет на свободе. Три двери отделяют ее от сына. Дверь камеры открыть будет просто. Со стальной дверью Брэндэну придется подождать, пока охранник либо уснет, либо отправится на очередной обход. С наружной дверью трудностей быть не должно.
Время шло, а Брэндэн не появлялся. Было уже около часа ночи. Страхи Кортни усилились. Суставы болели от долгой неподвижности, во рту пересохло от волнения. Может быть, их план провалился? – гадала она. Слезы вот-вот готовы были брызнуть из ее глаз. Она творила молчаливую молитву.
Как бы в ответ на ее ожидания задняя дверь открылась. Она и Крис сразу поднялись с земли, но в этот момент из-за угла выехал экипаж, и они снова плашмя упали на землю.
Карета остановилась у задней стороны строения, рядом с дверью, которая, как успела заметить Кортни, снова закрылась. Кортни чуть не плакала от досады. Успех был так близок, а теперь какой-то дурак может все поломать. Она услышала звонкий женский смех и громкий шепот мужчины. Это был голос майора Камерона.
– Тихо, – предостерегающе прошептал Картрайт.
– Ну, куда ты пошел, дорогой? – спросила кричаще одетая женщина.
– Да надо ненадолго задержаться, – отвечал майор.
Когда женщина наклонилась к майору, ее грудь почти вывалилась из лифа. Кортни затаила дыхание. Если Камерон войдет в тюрьму, последствия могут быть самые ужасные.
– Ну, поехали, дорогуша. Сейчас не время работать.
– И, кроме того, ты ведь не платил за всю ночь!
Чувство жалости и вины охватило Кортни. Камерон был одинок, и она воспользовалась его одиночеством, его ранимостью в своих целях. Майор немного постоял в раздумье, затем решительно влез в экипаж, где с раскрытыми объятиями его поджидала подружка.
Когда они уехали, дверь снова открылась и оттуда выскользнула закутанная в плащ фигура. Брэндэн осмотрел улицу, увидел доктора Картрайта, подававшего ему знаки, и быстро присоединился к ним.
Неподалеку их ожидали три лошади. Брэндэн и Картрайт надели мундиры северян и вскоре уже скакали к выезду из города.
Они в течение нескольких часов не решались остановиться, пока не были вынуждены это сделать: седло Кортни соскользнуло, и она свалилась с лошади.
– Ну что там еще у тебя? – нетерпеливо спросил Брэндэн. – Ты понимаешь, что мы находимся в окружении янки?
– Кончай скулить. Я слишком рисковала ради тебя, будь, по крайней мере, благодарным, – резко оборвала она его, потирая ушибленный лоб. – Мне надо подтянуть подпругу.
Он спрыгнул с лошади и поднял Кортни с земли.
– Да, конечно, ты играла по-крупному, – ворчливо бормотал он, поправляя сбрую. – Держу пари, что тебе это было чертовски трудно.
– Что ты там еще плетешь? – раздраженно спросила она, когда он подсаживал ее в седло.
– Похоже, тебе приятно внимание майора Камерона. А чем же ты заплатила ему за ключи?
– Не надо так с ней разговаривать, – вмешался доктор Картрайт, въехав на лошади между ними.
Брэндэн свирепо посмотрел на них обоих и пошел к своей лошади.
– С вами все в порядке? – спросил доктор.
Кортни кивнула. Ей было трудно поверить, что Брэндэн еще в состоянии ревновать ее. Особенно если учесть его жалкий, потрепанный вид. Она не могла понять, почему он расстался с ней, почему похитил ребенка. Кортни постаралась взять себя в руки. Сейчас не время для слез, переживаний, упреков. Она не может позволить себе этого, пока они не окажутся в безопасном месте.
Они проехали контрольный пункт Федерации без происшествий. Мадам Гермион подыскала им проводника, который должен был встретить их и перевезти на плоскодонке через заболоченный рукав реки. Дальше их путь лежал в Натчез, где они должны были укрыться и ждать, пока все будет подготовлено для их отплытия на корабле из Нового Орлеана в Нассау.
Когда они уже плыли по реке, у Кортни появилась надежда на успех. Все шло по плану. Чудовищное напряжение последних дней прорвалось наружу, и она дала волю слезам. Слезы текли ручьем, перемежаясь рыданиями, и она их не сдерживала.
– В чем дело? – встревоженно спросил доктор Картрайт. – Что с вами случилось?
– Ничего. Просто расслабилась, – проговорила она.
– Мы еще не миновали всех опасностей, – сказал Брэндэн. – Если тебя тошнит, перегнись через борт лодки.
Кортни немедленно последовала его совету.
– Нежным дамочкам со слабыми желудками не следовало бы скакать на лошади и вытаскивать из тюрьмы заключенных, – проворчал Брэндэн.
– Если бы Кортни не была такой храброй, – заметил доктор Картрайт, передавая ей носовой платок, – вы бы, вероятно, в это время на следующей неделе отправились на тот свет.