Консервативный человек, она всегда была строга к своей единственной дочери. И если вдруг Катерина осмеливалась вступить в спор, сразу же получала в ответ:
— Замолчи! Я лучше знаю.
Возможно, в каких-то случаях она и была права, но явно не во всех. Взрослые, да и дети — одним словом, все люди почти всегда думают, что очень хорошо знают мир вокруг, что их мнение, несмотря на прогрессивность и изменчивость жизни, является единственно верным. Но это не совсем так: на одной стороне планеты может быть ночь, на другой — день. И для каждого это норма. Но ведь люди не начинают войны, не убивают друг друга только потому, что на их стороне светло, а на другой темно. И уж согласитесь, глупо убеждать, если у вас ночь, что и у других тоже должна быть ночь, несмотря на яркое солнце у тех других над головами.
Поэтому Катерина и жила в постоянной упряжке, была одной лошадкой, которая выполняла работу за троих, везя за собой воз с огромным камнем, камнем, который с каждым днем становился тяжелее и массивнее, отбрасывая все большую тень.
Так и проходили ее года: не осознавая своих настоящих желаний, других радостей жизни, кроме учебы и прочих сопутствующих занятий, не увлекаясь совершенно ничем, за исключением навязанных семьей «увлечений». Самая прекрасная пора жизни, говорите?
В школе, в которой училась девушка, сегодня был выпускной бал. Благо, училась она в достаточно престижной школе, способной снимать для своих мероприятий разные помещения: официальные для научных конференций, огромные и вместительные актовые залы, идеально подходящие для развлекательных мероприятий. И, как сегодня, огромный, просторный и прекрасно освещаемый десятками хрустальных люстр зал.
Один его вид чего стоил: стены, высотой около 7–8 метров, равномерно окрашены в бледно-персиковый цвет; через одинаковый промежуток на стенах красовались величественные подсвечники, к сожалению, без зажженных свечей; стеклянный, начисто вымытый потолок безукоризненно отражал все происходящее; пол из красного дерева совершенно не выглядел старым или изношенным, скорее наоборот, несмотря на возраст здания, сохранился очень хорошо: цвета оставались таким же яркими и насыщенными, как сто, а может и двести лет назад, еще при царях. Каждый, кто сюда входил, мог почувствовать себя в сказке, ощутить эту поистине зачаровывающую атмосферу грандиозного события, насладиться синхронным перемещением танцующих пар, цветами и формами всевозможных платьев, убедиться в красоте и изяществе жизни.
Каждый участник (а это только учащиеся выпускных классов) этого праздника, особенно девушки, начинали готовиться к нему за полгода. Катерине в этом плане было чуть легче. Что касается одежды, она всегда знала, чего хочет. Еще в девятом классе она была уверена, в каком платье пойдет на свой бал, какая у нее будет прическа и какого цвета будут туфли.
Девушка проснулась в шесть утра. Я вру: кто вообще может крепко спать перед днем, которого очень долго ждешь? Она, вероятно, почти и не спала. В голове постоянно крутились мысли: «Только бы не упасть на глазах у всех… вдруг платье испачкается… наступлю на ногу партнеру» и прочее, что нагоняет тревогу и кормит неуверенность.
Катерина была настроена очень серьезно: платье было заказано еще два месяца назад. И оно действительно стоило тех усилий и денег, которые были потрачены. Для начала, оно было в пол, нежное и воздушное. Даже темно-бордовый цвет не утяжелял его. Низ платья был простой формы, напоминающей перевернутую чашу бокала шампанского. Зато каким прекрасным, я бы сказал, сказочным был верх! Как будто тысячи маленьких цветков, бусинок или просто кусочков ткани были наклеены на само тело; благодаря этому красивые плечи девушки были открыты, но прятались под длинными, слегка накрученными волосами. Катерина, которая и без того казалась невесомой, благодаря этому платью могла просто парить над землей, как будто эти цветочки — это маленькие крылышки, усиленно поднимающие тело вверх, к облакам, но, к сожалению, не справляющиеся со своей работой. На ногах же были черные изящные лодочки. Словом, выглядела она прекрасно. Но чего-то все равно не хватало.
Когда девушка вошла в зал, тут, видимо, была уже половина тех, кто должен был прийти. Люди оживленно разговаривали, улыбались, обменивались любезностями, искренними и не очень. Некоторые стояли в стороне, невидимыми движениями репетировали финальный танец.
К Катерине, запыхавшись, подбежал какой-то парень. Невысокий, одного роста с девушкой, рыжий и зеленоглазый, с милой и искренней, даже детской, улыбкой.