Это было ясно и без слов доктора. Мой Огонек - как оказалось, очень нежный и требующий внимания цветок. Меня эта мысль совсем не напрягает, даже наоборот радует. Я могу защищать ее, могу показать, какой я на самом деле.
-Это все? - спрашиваю у доктора.
-В основном все. Виктории я выписал таблетки, которые должны будут ей помочь. И если вы будете следовать моим советам, то девушка в скором времени оправится от травмы, - улыбнулся Гайне.
Решено: заплачу щедро, очень щедро.
-Вика, пошли, - протянул ей руку.
Она выглядела задумчивой и рассеянной. Хотелось ее обнять, но пугать нельзя - нужно беречь. И я буду следовать этому правилу, ведь от этого зависит счастье моего Огонька.
Мы идем по коридорам. Навстречу никто не попадается. Вика все еще думает о чем-то своем, а я...я наблюдаю за ней искоса, украдкой, лишь бы девушка не заметила. Не знаю, как девушка отреагирует на мои взгляды.
-Зачем ты сказал, что мой жених? - тихо спросила она, поначалу даже думал, что показалось.
-По-другому мне бы не сказали о твоем диагнозе, - практически честно ответил я.
Видимо, ответ ее удовлетворим, поэтому снова идем в молчании. На улицу выходим молча, к машине подходим молча. Вика садится на пассажирское сидение, я помогаю ей пристегнуть ремень и говорю:
-Посиди чуть-чуть здесь одна. Я сейчас приду - нужно сделать один звонок.
Отхожу от машины недалеко, чтобы Огонек оставался в поле зрения. Девушка сидит, опустив голову. Ей плохо, я чувствую. Вика не хочет чувствовать себя больной, но такова реальность. В моих силах лишь сделать ее боль чуть слабее. Звонок человеку, с которым я бы не хотел связываться совсем, но в силу обстоятельств приходится.
-Владислав Юрьевич, что-то случилось? - раздается противный голос директора школы, в которой работает Вика. В душе все больше и больше зреет желание настоять, чтобы девушка уволилась, но пока такой власти я не имею, поэтому приходится терпеть. Ну ничего, скоро совсем скоро все должно измениться в лучшую сторону. Я сделаю ее счастливой хоть сейчас этого она и не понимает. Поймет со временем, не сейчас, но поймет.
А пока делаю глубокий вдох, чтобы не показать своего настоящего отношения к этому человеку, и заявляю:
-Виктории Федоровне выписать больничный на две недели.
-Владислав Юрьевич, мы не можем..., - начал было Дмитрий Степанович, но я быстро прервал его речь своим приказным:
- Меня не интересует: можете Вы или нет, но больничный для Виктории Федоровны должен быть уже сегодня.
-Владислав Юрьевич, даже в силу своего уважения к Вам, - ага, точнее к моим деньгам, - не могу выпустить Викторию на больничный. У нас не осталось учителей истории.
-Что случилось с другими? - поинтересовался я
- Отпуск, - пискнул Дмитрий Степанович.
-Так вызовите с отпуска, найдите пока замену, да хоть сами ведите историю - не интересует, но Виктория Федоровна ушла на больничный. Разговор окончен, - сбросил я трубку.
Решено, как только Вика оправится и перестанет меня бояться, настою, чтобы уволилась. Я сам найду хорошую школу, где она сможет работать, не волнуясь. Или вообще к себе фирму возьму. Хоть всегда перед глазами будет. Конечно, потом, когда я удовлетворю свое желание и перестану думать о девушке, в одной фирме будет работать невыносимо. Начнутся слезы, вопли, шантаж, но пока девушка мне нужна и будет под боком.
Сейчас же возвращаюсь в машину. Поза девушки не изменилась ни разу. И как только может так спокойно сидеть? Удивительно! В душе теплится надежда, что с проблемой мы сообща справимся быстро. И забудем наконец об этом, как о страшном сне.
-Ты закончил? - спрашивает меня вика, как только я сажусь в машину.
-Да. С сегодняшнего дня ты на больничном. Возражения не принимаются, - закрыл ей рот своим приказом, а то сейчас опять начнется старая песнь: "Не смей решать за мне, бла-бла-бла и т.д." - Как я решил так и будет.
Вика опешила от моего приказного тона, но в этом вопросе я даже ей не могу уступить, пускай уж простит. Но все-таки надеюсь, что она поймет, что так лучше для нее. Мы выезжаем с парковки, за нами еще одна машина, но я не обращаю на нее внимания, сейчас им завладела Вика.
Мы едем по городу. Время около четырех вечера. Еще не темно, но атмосфера уже не такая, как днем. Кто-то уже спешит домой, чтобы побыть с родными людьми наедине, кто-то в это время спешит на ночную смену. Всюду сную студенты, у которых заканчиваются пары. Везде шум и веселье, а в нашей машине молчание. Но есть в нем что-то уютное и радостное. Тьфу ты, уже превращаюсь в сопливого романтика: "Я люблю с ним(ней) проводить время, и когда мы разговариваем, и когда смеемся, и когда молчим..." Надо собраться, Бенар, а то твое желание уже начало действовать на мозги. Скоро совсем из ума выживу.