Спустя несколько минут женщина ставила кастрюльку с борщом на огонь. Когда тот подогрелся, она зачерпнула половником немного аппетитного бульона и поднесла ко рту, чтобы продегустировать.
Тем временем на экранчике маленького телевизора, стоявшего на холодильнике, транслировалось одно из многочисленных телешоу, посвященное какой-либо злободневной теме. И сегодня этой темой был выбран, конечно же, неизбежный апокалипсис.
- 56-57! - скандировал зрительный зал, и Марфа Петровна взглянула на часы. А ведь и правда было 13 часов, а 12-ая минута неумолимо стремилась к завершению.
- 58-59! - истерил зал.
«Вот так сгорит весь мир, а я мужа не дождалась», - поспешила подумать женщина.
Но секундная стрелка достигла своей цели.
Зал взвыл.
Где-то один раз бабахнул салют, а Марфа Петровна от неожиданности обожглась дегустируемым борщом и уронила половник на пол.
Ничего не происходило, ничего не изменилось.
Стрелки часов продолжили свои незамысловатые движения.
Проползла одна минута, пролетела вторая.
Марфа Петровна огляделась - всё было как и прежде, всё на своих местах.
Она устало облизала языком глаза, но задние глаза в это время продолжали следить за пламенем очага, на котором медленно прожаривалась белёсая туша жирной личинки дрожучего жука - любимое лакомство для уставшего мужа.
Одной из своих восьми ножек Марфа Петровна подняла зубчатую хваталку, которую только что уронила и осторожно, чтобы не подпалить свои волоски, отщипнула кусочек от липкой ложноножки личинки. Попробовала - объедение такое, что усики от удовольствия задрожали.
За глиняной стенкой стрекотали и влажно топали по потолку соседи - видимо, натягивали паутину над свежей кладкой.
А вот кто-то скрябает в радужный пузырь окна. Ну, конечно же, вот и Сёма вернулся с двухдневной охоты, вон и трофеи тянет за собой.
Марфа высосала пузырь окна, и они с мужем затолкали в пещеру три фигуры, затянутые в коконы, - это были какие-то двуногие уроды, закоченевшие в неестественных позах. Пришлось ещё выломать несколько торчалок на их телах для того, чтобы трофеи пролезли внутрь.
Пока густое масло внешней атмосферы пыталось медленно заползти в жилище, Сёма выпятил заднюю часть брюшка в направлении окна, выделяя новый радужный пузырь. Женщина повернулась к мужу, они нежно застрекотали и любовно соприкоснулись усиками. Марфа Петровна даже почувствовала приятную тяжесть в районе яйцеклада.
Какой там апокалипсис - жизнь продолжается!