Попав, наконец, в квартиру я бросила на пол ключи и сумку, скинула обувь и первым делом отправилась на кухню. Виски с колой. Срочно. Я открыла шкаф, достала стакан, кинула туда два кубика льда и замешала своеобразный коктейль из восьмидесяти процентов виски и двадцати процентов колы. Сделав два глотка, я сморщилась, все-таки какая дрянь этот виски! Но кола немного замаскировала неприятный вкус, а зияющая рана моей самооценки просила бальзама. Я залпом допила стакан, как сироп от кашля.
Через несколько месяцев мне грозила не лучшая перспектива: нет квартиры, потому что меня выселят за неуплату, нет денег. Как бы не пришлось ночевать на теплотрассах. Ну, уж нет.
Я помотала головой из стороны в сторону, чтобы вытряхнуть оттуда дурные мысли. Просто так я не сдамся! Вдруг меня уволили специально? Чтобы я наконец-то начала жить так, как хочу. Может быть, это шанс и его нужно использовать?
Через несколько минут я уже не думала об этом. Безрадостные видения будущего покинули меня, растворившись в ароматной ванне с белой пеной, которая пахла морем.
Глава 2
Я очнулась от тяжелого и липкого сна, от которого нельзя проснуться, можно только вынырнуть с задыхающимся вдохом, как из морской пучины. С момента моего увольнения прошла неделя, которую я потеряла на дне бутылки. В голове звучал голос: «Ты вечно пытаешься все держать под контролем!». Это был знакомый голос, когда то родной и любимый, а сейчас такой чужой. Бестелесный призрак прошлого, который вытащил меня из отключки.
Я резко села в кровати и перед глазами все поплыло. «Ты вечно пытаешься все держать под контролем!» - крутилось в голове, как кассета на повторе. Во рту все слиплось, очень хотелось пить и сильно тошнило. Я доплелась до туалета, облокачиваясь на стены и держась за дверные ручки. Голова болела, а ноги и руки как будто стали ватными и мягкими. Меня вырвало алкоголем и чем-то зеленым. Я села на коврик рядом с унитазом, обхватила коленки и разрыдалась. Это были первые слезы за последний год. Все это время я пыталась поплакать, но так ни разу и не получилось. Не смогла выдавить и слезинки, только один раз получился протяжный стон, но сейчас мне стало больно, слезы лились как очищающий поток и, кажется, не собирались останавливаться.
«Ты вечно пытаешься все держать под контролем!» - ты говорил мне эти слова каждую нашу ссору. А я и не пыталась все контролировать, я хотела все успевать и делать все хорошо. Хотела, чтобы мы вовремя навещали родителей и друзей, откладывали деньги на поездку в Италию, о которой мечтали, добивались чего-то стоящего в работе и могли себе позволить что-то по-настоящему хорошее. Да, у меня было расписание, да, я часто была занята, но я не пыталась все контролировать. Наши ссоры становились все чаще и ты тыкал меня как котенка - носом в мой контроль и занятость. Что ж, может быть тебе позвонить? Посмотришь, какой я стала?
Просидев в слезах рядом с унитазом около часа, я заставила себя подняться. Почистила зубы и умылась, посмотрела на свое отражение в зеркале. Черные круги под красными глазами, немытые волосы, бледная кожа и огромный прыщ на лбу. Вот так выглядят женщины, которых лишают всего.
Квартира тоже была в запустении. Возле мусорного ведра столпились бутылки из-под разных алкогольных напитков. По тому насколько ближе они стояли к ведру, можно было определить, что и когда я пила, как возраст дерева по кругам на срезе ствола. Сначала в ход пошли виски и ликеры, которые я коллекционировала для бара, затем вино, затем дешевое вино, затем дешевые тоники, три бутылки которых я выпила вчера. Из ведра в разные стороны вываливались коробки от пиццы и роллов с доставкой. В раковине гора грязной посуды, на полках пыль, на полу мусор и крошки. Диван погряз под журналами и пакетами от чипсов и орешков. Здесь же валялись пульт от телевизора, батарейки, маникюрный набор, сырое полотенце, смятая пижама. Я плохо помнила прошедшую неделю, но по характеру загрязнений можно было понять, что загул проходил на диване. От мыслей о количестве выпитого и бесцельно потраченного времени меня вновь затошнило.
«Ну, вот и все, превратилась из порядочного человека в алкоголичку» - трындел внутренний голос, по интонации похожий на бабушкин. Я ходила по квартире и собирала мусор, наклоняться было больно. Я злилась на себя из-за того, что бездумно потратила столько времени, поэтому не допускала даже малейшей возможности отдохнуть с похмелья и дать организму прийти в норму. Это было своего рода наказанием. Я не могла позволить себе такую тоску только из-за того, что меня уволили. У меня никто не умер, меня не изнасиловали и не искалечили (чего я, кстати, очень боюсь), меня просто уволили. Эти мысли лишь разжигали мою злость, отчего я, несмотря на боль, начала убираться активнее и тщательнее.