Доброта моя меня погубит. Скрепя сердце, отправилась в ванну и переоделась из выданной мне ещё в доме знахарки рубашки в оставленное возле купальни вчера платье. Когда я вернулась, блондинка буквально запрыгала от радости.
— Как чудно! Идём же скорее! Я тебе всё здесь покажу!
— Только надо разбудить Дорханиэля, — направилась я к выходу из дома, на ходу отдёргивая шторку.
— Только не этого зануду, — Амрина надула губки и расстроено уставилась на меня, готовая пустить слезу на публику. — Он же нас никуда не отпустит, будет ходить следом как тень и бурчать. Мы только чуть-чуть прогуляемся и вернёмся, Дор и не заметит! Я сотни раз от него сбегала. Пара заклинаний для отвода глаз и полная свобода. Я их ещё в детстве освоила!
Блондинка явно гордилась собой. Я задумчиво уставилась на шторку в дом сапфировоглазого. Милая такая, с абстрактным рисунком из синих линий. Если мы и правда ненадолго, он же рассердится, что подняли ради такой ерунды? Подумав и погипнотизировав для успокоения совести дом своего охранника, я повернулась к эльфийке.
— Но только туда и обратно! — строго ответила взбалмошному созданию и, получив утвердительный кивок, отправилась следом за ней.
К моему удивлению сегодня крылья мне совсем не мешали, даже наоборот, когда меня слегка клонило в сторону — помогали выровняться. Так бы с самого начала! Амрина вела меня по цепочкам мостков, мимо одинаковых спящих домиков и вот вроде не было идущих под уклон путей, но мы оказались внизу на поляне под эльфийским городом. Босые ступни блаженно зарылись пальцами в мягкую и шелковистую траву. Где-то вдалеке ухала сова и насвистывал соловей.
— Рассказывай, — эльфийка взяла меня под локоть и мы пустились в путь по тропинке ведущей куда-то в лес.
И я рассказывала. О доме, о мире, о Габриэле. Памятуя о реакции Дорханиэля на пернатого, при Амрине я не упоминала его имени.
Возможно, от того, что Амрина так внимательно слушала, я и сама не заметила как рассказала ей всё о своей жизни и об ангеле. Почему-то на душе стало легче, меня не обвиняют, не грозятся запереть в дурдом, а просто слушают и принимают такой какая есть. С крыльями. В чужом мире.
За разговорами, изумлёнными вздохами эльфийки и уточняющими вопросами, мы не заметили как солнце поднялось настолько высоко, что затопило своим светом и засеребрило воду озера, возле которого мы расположились.
— Так печально, — протянула девушка. — Жаль, что из Оплота не возвращаются живыми.
— Что? — я удивлённо уставилась на эльфийку, чувствуя как предательский холодок просачивается в лёгкие, мешая дышать.
— Папа сказал, что на той поляне Дор вместе с отрядом нашёл следы битвы и второго иномирца тролли забрали в Оплот Тёмного мага, — пожала плечами девушка. — Попавших туда можно считать мёртвыми.
Габриэль тоже здесь? Дор знал это! Он ничего мне не сказал! Ярость замешанная на горечи поднялась в душе, поглощая все чувства. И, будто услышав, на поляну возле озера вбежал злой как чёрт Дорханиэль с ещё тремя эльфами. Встретившись с ним взглядом, я ощутила почти физическую боль и смогла произнести лишь одно:
— Ненавижу тебя.
Дорханиэль
Утро не принесло ничего хорошего. Началось всё с побудки, которую устроил мне Румир.
— Дор, да вставай же ты! — тряс за плечо взбудораженный друг. — Амрина сбежала и не явилась на завтрак! Варнайлиэль в бешенстве!
Уже после имени своевольной дочери Владыки всю сонливость как рукой сняло. Выругавшись, быстро оделся и выбежал за дверь следом за Румиром, чтобы замереть на месте и вспомнить весь свой запас нецензурных слов. Отдёрнутая настежь шторка на двери Ларисы говорила о том, что хозяйки нет дома. Рванул внутрь и обследовал помещение. Открытое окно в спальне, за которое зацепился светлый волос, несколько оборванных листьев с эдаиба, скинутая в уборной ночная рубашка…
Злость обожгла душу. Я же просил её! Глупая, упрямая девчонка!
— Они вместе, — сухо бросил другу и двинулся следом за слабым и уже едва различимым в утреннем воздухе запахом розового масла, которое так любит Амрина.
По дороге к нам с Румиром присоединились вернувшиеся с патруля Фарадир и Каленор. Найти беглянок оказалось не так уж и сложно. Видимо, Амрина не ставила себе целью сегодня уходить надолго. Девушки обнаружились на берегу возле заводи, обе, вздрогнув, обернулись на звук нашего приближения.
Лицо Ларисы будто окаменело, а в лучившихся до сих пор радостью и любопытством глазах поселилась пустота. Взгляд встретился с моим и губы девушки разомкнулись лишь для того, чтобы произнести единственную фразу: