— Принимаешь предложение?
Я-то, может, и принимаю, да как всё это Дорханиэлю объяснить? То, что решать что-то без его разрешения чревато последствиями — это я уже убедилась, а вот будет ли он в восторге от этой идеи? И что-то в словах Фарадира мне подсказывало, что нет.
— Постой, — зацепилась за оброненную эльфом фразу. — А за что он тебе голову оторвёт-то?
— А сама не догадаешься? — хмыкнул сероглазый.
— То есть, я так понимаю, что он должен быть не в курсе происходящего? — подняла взгляд на нового знакомого, отложив на время размышления над заданным им вопросом.
— Умная девочка, — подтвердил мои домыслы эльф.
— Понятно, — протянула я, раскладывая по полочкам новые выводы. — А как же ты это провернёшь?
— А это уже не твоего ума дело, — Фарадир двинулся к выходу. — Читай свою книжку и молчи до поры, до времени.
Эльф скрылся за входной занавесью, а когда окончательно стемнело, вернулся Дорханиэль. Книгу я так и не открыла. Лишь водила пальцем по буквенной вязи, раздумывая над своей судьбой в чуждом мне мире.
Дорханиэль
Как на зло, по дороге к Площади Совета я не встретил Румира, а значит снова придётся отделываться общими фразами, чтобы не получилось разных событий из одного поступка своевольной девчонки.
Владыка уже находился на Площади, стоял возле своего трона, изучая тонко вырезанную резьбу. Тёмно-зелёный костюм с накидкой до пола сообщал о миролюбивом настроении Варнайлиэля и я внутренне расслабился, хотя чувство настороженности не покидало.
— Владыка, — опустился на колено, склонив голову.
— Поднимись, — раздался равнодушный голос. — Что тебе стало известно об иномирянке? В каких отношениях она с отправившимся в Тёмный Оплот? Собирается ли следовать за ним?
— В ней нет зла, если речь об этом, — ответил, вставая с земли. — Благодаря твоей дочери, Лариса думает, что её друг погиб. Она не смирилась, но уйти не сможет.
— Почему ты в этом уверен? — холодный взгляд в пол-оборота останавливается на мне.
— Этот мир ей незнаком, она не владеет навыками защиты и не контролирует свои крылья. Думаю, что в своём мире она крыльями не обладала.
Пшеничные волосы Владыки распущены и слегка колышутся от лёгкого ветерка гуляющего среди эдаибов. Серебрянный обруч с белыми камнями охватывает лоб. Изучающий взгляд притаившегося хищника уже не пугает меня так как в детстве, я давно научился выдерживать этот взгляд и хлёсткие удары его слов.
— Хорошо, — Варнайлиэль вновь отворачивается к трону. — Не разочаруй меня снова.
Склоняюсь в знаке почтения и устремляюсь к выходу когда меня догоняет брошенная венценосным фраза, от которой леденеет кровь.
— Дорханиэль, ты по-прежнему выполняешь свой долг? Убьёшь ли ты её, если это будет необходимо?
— Да, Владыка.
Благодарю Творцов, что он отвернулся и не видит моих задрожавших рук и окаменевшего лица. Стараюсь придать своему голосу твёрдости и безразличия, но что-то мне подсказывает, что дрогнувшие звуки и секундная заминка не остались без внимания.
— Ступай, — тот же равнодушный голос доносится мне в спину, вонзаясь будто кинжал между лопаток.
Возле дома Фарадир лениво расположился на утащенном из комнаты стуле и ковыряет кинжалом под слегка отросшими ногтями.
— Всё в порядке?
— В полном, — пожимает плечами друг, поднимаясь. — Сидит, книгу читает. Вирдан дал?
Киваю в ответ, мысли словно разозлённые пчелы не дают прийти в себя.
— Иди уже к своей суженой, — улыбается на прощание. — А меня Наэль дома ждёт.
Лариса замерла, склонившись над книгой, а мысли где-то далеко и что-то мне подсказывает, что радости в них нет. Осторожно обнимаю за плечи и целую в макушку, а она вдруг бросается ко мне и обнимает в ответ.
— Ну что ты, маленькая? — мои руки гладят доверчиво прижавшееся ко мне девичье тело, скользят по топорщащимся шёлковым перьям. — Тише, всё хорошо.
— Дор, я домой хочу.
— Лариса, нельзя тебе пока туда, здесь безопаснее.
Но крылатая упрямо машет головой и сползает обратно на скамью, обессилев от приближающейся истерики.
— Ты не понимаешь, я к себе домой хочу, в свой мир…
Сломалась всё-таки, не выдержала. Свернулась в спальне клубком в моих объятьях, прижалась доверчиво. Засыпает только под утро, тихо всхлипывая и вздрагивая от каждого звука. Знаю, маленькая, что тяжело, но я рядом.
Глава 12
Лариса
Пробуждение началось с ватного сознания, слабости и жестокой головной боли. Последствия истерики навалились словно похмелье после многочасовой попойки. И только мерно вздымающаяся под моей щекой мужская грудь заставляла мысли хоть немного шевелиться и вспоминать события прошедшей ночи. До мозга твёрдо и доходчиво дошла единственная правда — возврата к прежней жизни нет. Как бы я не хорохорилась, но реальность, тихо вздохнув в окно лёгким предрассветным ветерком, распласталась рядом и заключила в свои объятья.