Напарники переглянулись:
— Я доверяю, — прошептала Янат.
— Иди сразу за мной, — ответил Кэро и первым вошел в коридор.
Сделал два шага и пропал.
Глава 40
40 глава
Янат сжала в руке разрушитель и поспешила за Кэро. Она боялась чего-то необычайного, неприятного, быть может, даже болезненного, но не почувствовала ровным счетом ничего. Сделала по инерции еще несколько шагов и остановилась, нерешительно оглянувшись. Сзади наступала пустота, скрытая белесым туманом. Янат опустила голову и поняла, что хотя по-прежнему сжимает ладони в кулаки, руки ее пусты. Исчезли вещи и оружие. Она сглотнула, ощущая сильный дискомфорт, и вздрогнула от неожиданности. Откуда-то полился резкий металлический голос, повторяющий одну и ту же «заученную» фразу: «Пожалуйста, продолжайте движение, волновой передатчик нестабилен. Пожалуйста, продолжайте движение, волновой передатчик нестабилен, пожалуйста, продолжайте движение, волновой передатчик нестабилен…»
Янат заставила себя двигаться по коридору дальше. Она словно очнулась, разом вспомнила про напарника, идущего где-то впереди, безоружного и возможно не менее растерянного, чем она и поспешила. Голос почти сразу умолк и больше не возобновлял монолога, пока Яна не подошла к точной копии двери, через которую вошла в коридор.
«Приложите ладонь к сенсорной панели», — потребовал голос. Она покорно выполнила приказ. Дверь легко отворилась и Янат попала в странное помещение. Большое, пустое и светлое, но без единого видимого источника освещения, занимавшее, наверное, около трехсот квадратов. Чем-то оно напоминало ей зал для официальных приемов в каком-нибудь особняке, с оригинальным коридором, сквозь который она сейчас неторопливо шла. По обе стороны, в ряд, висели огромные, метра три в высоту и около полутора в ширину зеркала.
Она подошла ближе к одному из них и с нарастающей тревогой поняла, серебряные полотна, принятые поначалу за зеркала, вблизи таковыми уже не казались. По их поверхности расходились кругами волны, серебро казалось то снежно-белым, то угольно черным, то переливчато серым или перламутровым, находясь в бесконечном движении, изменении текстуры, формы, цвета. Это жидкое вещество неизвестным образом удерживалось в вертикальном каркасе, заключенное в ловушку достижениями науки. Янат с трудом оторвала взгляд от постоянно изменяющейся поверхности, посмотрела в сторону и как раз вовремя.
Она увидела птаирианца, шагающего в одно из «зеркал». Он поманил ее рукой, прежде чем окончательно исчезнуть в серебряной патоке. С немым изумлением, Янат проследила за тем, как он провалился в вещество, не испытывая и тени сомнений в правильности своего поступка. Не давая себе времени для раздумий, Янат подошла к тому же зеркалу, набрала в легкие воздуха, словно собиралась нырнуть в воду, а затем решительно последовала за ним. И снова совершенно ничего не почувствовала. Ну, разве что легкое касание, как будто по телу едва ощутимо провели тысячами перышек. Запоздалый ужас охватил ее всего лишь на пару мгновений, за которыми пришло спокойствие. Она все равно не смогла бы оставить Кэро. Теперь этого не изменишь. Он слишком важен для нее.
Янат превратилась в слух. Она отчетливо понимала, вот оно, то самое место. Средоточие вредоносной для людей силы и одновременно величайшая загадка Нави. Помещение, или то, что она принимала за таковое, поскольку в нем царила угольная чернота, казалось ей огромным, почти бесконечным. Ее предположение базировалось на голых инстинктах, ни на чем более. Здесь не ощущалось движения воздуха, ни слышны были звуки, шорохи движения, даже собственные шаги казались проекцией чьей-то тени.
Янат старалась соблюдать осторожность. Удивительно неприятное ощущение — растворяться в пустоте. Словно само время пожирает тебя, затирая сам факт существования. Ты перестаешь слышать даже собственное дыхание, и все вокруг перестает быть, не остается ничего, кроме всепоглощающей мглы и тишины.
Она с силой щипнула себя за руку, почувствовала боль, и зло улыбнулась тьме.
Неопределенное время спустя, пока Яна упрямо шла в неизвестном направлении, ей стало казаться, что темнота стала менее плотной, будто бы разошлась, неохотно разбавляя себя светом. Ниоткуда проступили неясные очертания объектов, чернота стала разреженнее, снова позволяя видеть и чувствовать окружающее пространство, сознавать себя разумной единицей в пространстве. Появились звуки, шорохи, тени.
Янат скорее услышала, чем увидела движение и повернулась на звук. Серый, нечеткий силуэт двигался в ее сторону, постепенно приобретая рельефность и выпуклость. Она решила, что видит Кэро. Устремилась навстречу и сразу же резко отпрянула, еще до того как имя сорвалось с губ. Оно сорвалось, но уже другое.
— Самойлов? — Янат почувствовала, как ладони непроизвольно сжались в кулаки.
Мужчина приподнял бровь и улыбнулся:
— Не совсем, — ответил он.
— Что значит, не совсем? — несколько растерянно спросила она, а потом подобралась, настороженно и зло смотря на человека перед собой.
— Я проекция. Самое нестойкое из соединений, говоря понятным тебе языком. Дело в том, что у нас должен состояться разговор, прежде чем ты покинешь это место. Я хорошо поработал, сложил все пазлы в точности как задумано. Без твоей помощи не обошлось. Поэтому и во избежание глупостей со стороны человечества продвинутого, представителем коего ты являешься, хочу объясниться. Предположим, ты знаешь мир таким, каким его тебе показали, и не допускаешь мыслей, которые кажутся естественными для навий. Представь, существует нечто не укладывающееся в рамки твоей картины, выходящее за ее пределы. Большинство разумных существ весьма неохотно допускают мысль, что необъяснимое, недоказуемое может существовать в реальности, которую они, в силу своих ограниченных способностей не в силах понять и осознать как данность. Если расширять рамки насильственно, разум таких зачастую не выдерживает и ломается, превращаясь в бесполезную цепочку физических реакций. С другой стороны, изменение сознания есть неизбежность, без чего непосредственного расширения не произойдет. Поэтому необходим особый разум, гибкий, способный к адаптации. Конечно, тебе хотелось бы сейчас задать массу вопросов. Кто я такой, тот, кто стоит за проекцией? Кто такие Самойловы? Почему их несколько? Где Инга и Кэро? Не спеши с незначительным, иначе упустишь главное. То, что необходимо будет объяснять людям с базы.
Янат скривилась. Ею овладели привычные бесы: злость и скептицизм. Самойлов понимающе кивнул:
— Я мог бы называть себя богом, но это преувеличение или духом планеты, но это скорее преуменьшение. Называй меня Самойловым, так проще всего. Я расскажу одну занимательную историю, Янат, а ты слушай очень внимательно. Века назад сюда прилетели люди. Они заселили планету и жили, пользуясь ее богатствами. Мощными темпами развивалась и их наука, хотя и весьма специфично, узконаправленно. Когда цивилизация достигла очередного витка, люди обнаружили особое излучение, явление, которое так и не смогли изучить настолько, чтобы сделать качественные выводы о его природе и действии. Но группа ученых занятых на передовых технологического прогресса, продолжая исследования, пришла к неожиданным и не совсем связанным с излучением выводам. Они предположили, что все в мире состоит из волн. Любое материальное или нематериальное проявление есть волна. И перемещение в пространстве объекта ни что иное как бесконечный процесс сборки и разборки в каждой новой точке. Это самый примитивный уровень объяснения, который способен принять человек далекий от науки. Такой как ты.
Янат недоверчиво ухмыльнулась, но продолжала молчать. Самойлов проявил чудеса выдержки и терпеливо дополнил лекцию следующими фактами: