– Самураи Идзу, вассалы моего друга и союзника, Касиги Ябу-сама, – выкрикнул он своим зычным голосом. – Для меня честь быть здесь с вами. Я удостоен чести лицезреть воинство Идзу, часть войск моего могучего союзника. Слушайте, самураи! Черные тучи собираются над страной и угрожают миру тайко. Мы должны защитить то, что он нам оставил, пресечь измену на самом верху! Пусть каждый будет готов! Точите мечи! Вместе мы будем защищать его волю! И мы одолеем! Боги Японии помогут нам! Они безжалостно уничтожат всех, кто противостоит наказам тайко! – Здесь он поднял обе руки, издав боевой клич: – Касиги! – и – невероятно – поклонился войску и замер.
Все смотрели на него. Потом общий рев: «Торанага!» – донесся до него и накатывался снова и снова. Все самураи поклонились в ответ.
Даже Ябу поклонился, захваченный силой общих переживаний.
Прежде чем Ябу успел выпрямиться, Торанага стал спускаться с холма, все убыстряя шаг.
– Иди с ним, Оми-сан! – приказал Ябу. Самому ему не подобало бежать за Торанагой.
– Да, господин.
Когда Оми ушел, Ябу спросил Игураси:
– Какие новости из Эдо?
– Госпожа Юрико, ваша жена, в первую голову просила сказать вам, что по всему Канто собирают войска. Внешне все спокойно, но внутри кипит. Она считает, что Торанага готовится к войне – внезапному выступлению, может быть против самой Осаки.
– А что ты слышал об Исидо?
– Ничего до самого нашего отъезда пять дней назад. Никаких слухов о бегстве Торанаги. Я узнал об этом только вчера из письма, которое ваша госпожа отправила с почтовым голубем из Эдо.
– А Дзукимото уже наладил связь?
– Да, господин.
– Хорошо.
– Его послание гласило: «Торанага успешно бежал из Осаки на галере с нашим господином. Готовьтесь принять их в Андзиро». Я решил, что это лучше держать в секрете ото всех, кроме Оми-сан, но мы подготовились.
– Как?
– Я объявил о «военных учениях», господин, по всей провинции Идзу. В течение трех дней будут перекрыты все дороги и перевалы, если вы того хотите. На севере собран флот – якобы пиратский, – который готов перехватить любое судно, идущее без сопровождения, днем или ночью, если на то будет ваша воля. Для вас и гостя, какой бы он ни был важный, приготовлено жилье на тот случай, коли вы надумаете остановиться здесь.
– Хорошо. Что еще? Есть другие новости?
Игураси не хотелось говорить о новостях, которых он не понимал.
– Мы приготовились ко всему. Но этим утром из Осаки пришло тайное сообщение: «Торанага отказался от должности в Совете регентов».
– Невероятно! Почему он это сделал?
– Я не знаю. Не могу поверить. Но это должно быть правдой, потому что прежде мы никогда не получали неверных сведений из того источника, господин.
– Госпожа Садзуко? – осторожно спросил Ябу, упомянув самую молодую наложницу Торанаги, чья служанка была его платной осведомительницей.
Игураси кивнул:
– Да. Но я сбит с толку. Теперь регенты выразят Торанаге недоверие, не так ли? Они прикажут ему покончить с собой. Это было сумасшествием – подать в отставку, да?
– Должно быть, Исидо вынудил его. Но как? Об этом не было никаких разговоров. Торанага никогда не подписал бы подобного сам! Ты прав: это поступок сумасшедшего. Он погиб, если сделал такое. Это, видимо, фальшивка.
Ябу в смятении сошел с холма и смотрел, как Торанага пересекает площадь, направляясь к Марико и чужеземцу, которых сопровождала Фудзико. Потом Марико пошла куда-то вместе с Торанагой, остальные ждали на площади. Торанага шагал быстро и решительно. Затем Ябу заметил, как великий даймё вручил Марико маленький пергаментный свиток, и страшно заинтересовался, что́ в нем и что́ при этом говорилось. «Какую еще уловку измыслил Торанага?» – спросил он себя, жалея, что с ним нет Юрико, готовой помочь мудрыми советами.
У пристани Торанага остановился. Он не поднялся на корабль, под защиту своих людей, зная, что окончательное решение должно быть принято на берегу. Бежать ему не позволят. Еще ничего не решилось. Он смотрел, как подходят Ябу и Игураси. То, как плохо Ябу давалось спокойствие, о многом сказало Торанаге.
– Да, Ябу-сан?
– Вы останетесь здесь на несколько дней, господин Торанага?
– Мне лучше сразу уехать.
Ябу сделал знак всем отойти так, чтобы их не было слышно. Через мгновение лишь они двое остались на дороге.
– У меня плохие новости из Осаки. Вы отказались и дальше возглавлять Совет регентов?