– Как я понял, господин Хиромацу говорит об отсрочке на семь дней. Я так рад, что вернулся наш главнокомандующий и убедил… По мне, лучше бы этот выезд отложили навсегда. Больше чести погибнуть здесь, сражаясь, чем там.
– Да, – согласилась она, зная, что нет уже никакого смысла притворяться, будто никого не посещают подобные мысли. – Сейчас, когда вернулся господин Хиромацу, наш господин, наверное, поймет, что сдаться не самый лучший выход.
– Госпожа, только для вас. Господин Хиромацу… – он запнулся, поднял глаза и изобразил на лице улыбку – в комнату входил Ябу. – Ах, господин Касиги Ябу, как приятно вас видеть. – Он поклонился, поклонилась и Марико, последовал обмен любезностями, потом Каванаби объявил: – Господин Торанага ждет вас, господин. Прошу сразу же подняться наверх.
– Хорошо. По какому поводу он хотел меня видеть?
– Простите, господин, он сказал мне только, что хочет повидать вас.
– Как он?
Каванаби помешкал:
– Без изменений, господин.
– А его отъезд – назначен новый срок?
– Я понял, что это будет через семь дней.
– А господин Хиромацу не убедит его передвинуть срок еще дальше?
– Это было бы хорошо для нашего господина.
– Конечно. – Ябу вышел.
– Вы говорили о господине Хиромацу…
– Только для вас, госпожа, так как Бунтаро-сан сейчас отсутствует, – прошептал письмоводитель. – Когда старина Железный Кулак вышел от господина Торанаги, ему пришлось отдыхать почти час – у него начались очень сильные боли, госпожа.
– Ох, как ужасно, если с ним что-нибудь случится именно теперь!
– Да, без него вспыхнет смута. Эта отсрочка ничего не решает. Всего-навсего небольшое перемирие. Настоящая беда… Я… я боюсь… С тех пор как господин Судара вызвался быть помощником командующего Кёсио, наш господин каждый раз при упоминании имени господина Судары очень сердится… Ведь только господин Хиромацу убедил его отложить выезд, и это единственное, что… – Слезы потекли по его щекам. – Что случилось, госпожа? Он теряет над собой власть?
– Нет, я убеждена, все будет хорошо. – Марико произнесла это твердо, но сама не очень верила в то, что говорила. – Благодарю вас за то, что вы рассказали. Я постараюсь повидаться с господином Хиромацу до отъезда.
– С Богом, госпожа!
Она вздрогнула:
– Я не знала, что вы христианин, Каванаби-сан.
– Я – нет, госпожа. Просто знаю, что у вас принято так говорить.
Марико вышла во двор, на солышко, волнуемая разнообразными чувствами. Ее очень расстроила недобрая весть о здоровье Хиромацу, и в то же время она благодарила Бога, что ожидание ее кончилось и завтра она может уехать. А теперь – в паланкин, охрана уже готова выступить.
– Ах, госпожа Тода! – Это Гёко вышла из тени и встала у нее на пути.
– Доброе утро, Гёко-сан. Как я рада вас видеть! Надеюсь, у вас все хорошо? – Марико почувствовала внезапный озноб, машинально начав обычный обмен любезностями.
– Боюсь, что совсем не хорошо, извините. Очень жаль, но, кажется, мы вышли из милости у нашего господина – Кику-сан и я. Нас услали на грязный третьеразрядный постоялый двор – я не поместила бы в подобную дыру даже госпожу восьмого класса.
– Ох, простите, я уверена, это какая-то ошибка.
– Ну да, ошибка! Конечно, надеюсь, что это так, госпожа. Сегодня мне наконец повезло: я получила ответ на мою просьбу посетить великого господина. Мне разрешено явиться в замок на поклон к великому господину, немного попозже. – Гёко криво улыбнулась. – Я слышала, вы тоже приходили к господину письмоводителю, и подумала: стоит подождать вас, чтобы приветствовать. Надеюсь, вы не возражаете?
– Благодарю, я рада вас видеть, Гёко-сан. Я хотела навестить вас обеих или пригласить к себе, но, к сожалению, не представилось возможности.
– Да, так печально. Сейчас плохие времена. Плохие для высокородных господ, плохие для крестьян. Бедная Кику-сан совсем заболела от расстройства, что попала в немилость.
– Я уверена, что это не так, Гёко-сан. Господин Торанага сейчас столкнулся с массой срочных дел.
– Верно, верно. Не выпить ли нам чаю, госпожа Тода? Мне было бы так лестно немного поболтать с вами.
– Простите, но мне приказано идти по одному делу, а то бы я с радостью.
– Ах да, вам же нужно на корабль Андзин-сан! Простите, забыла. А как Андзин-сан?
– Думаю, хорошо. – Марико взбесилась от того, что Гёко посвящена в ее личные дела. – Я видела его только раз и всего несколько мгновений – с тех пор как мы прибыли сюда.
– Привлекательный мужчина, очень. Жаль, когда не видишься с друзьями, правда?