Мы оба посмотрели на него.
— Мне очень жаль, — сказала Жасмин.
Дарио покачал головой. — Не трать эмоции.
— Это значит, что ты капо, — сказала я.
Дарио кивнул.
— Ты в безопасности?
Щеки моего мужа поднялись. — Да, Кат. Мы в максимальной безопасности, —он посмотрел на Жасмин. — Все мы, — он вдохнул. — Данте и я работаем над тем, кому мы можем доверять, кто верен мне. Для тех, кто этого не делает, мы убираем дом. Это займет некоторое время.
Было так много вопросов, которые я хотела задать, но на данный момент было достаточно просто присутствия Дарио и его целости и сохранности.
— Пойдем наверх, — он прижал меня к себе. — Хочешь увидеть свою семью?
Я кивнула.
Когда Жасмин и Графиня поднимались по ступенькам на кухню, Дарио удержал меня. Его темный взгляд засиял новыми эмоциями. Это не было собственничеством или похотливостью. — Что? — я спросила.
— Прежде чем мы поднимемся наверх… Армандо рассказал мне, что ты сделала с Рокко.
Гордость.
Дарио гордился мной.
— Рокко, — мои глаза широко открылись. Но прежде чем я смогла насладиться похвалой мужа, мне пришлось спросить: — Он…?
— Я убил его. Не раньше, чем мы с Данте получили от него дополнительную информацию. Мой отец не собирался уходить в отставку. Он договорился с Эррерой обмануть Роригеса.
— Ох, — сказала я, пытаясь осознать все происходящее. Эм сказал, что не доверяет итальянцам. Он был прав и не прав. Мой муж был надежным. Не Винсент. Не Рокко. Я посмотрела на Дарио. — Бедная Мия.
Дарио покачал головой. — Мы с Данте сообщили ей эту новость. Она восприняла это лучше, чем я ожидал, — он пожал плечами. — Я позволю ей оплакивать, но, поскольку у нее нет детей, мне придется решать, когда она снова выйдет замуж.
— Не слишком ли рано так думать?
— Это бизнес.
Я вздохнула, не уверенная, что свобода Мии стоит моих усилий. Сглотнув, я спросила: — Ты убил Винсента?
Дарио напрягся под моим прикосновением. — Я убил своего отца? Нет. Омерта этого не допустит. Это не значит, что после того, что я узнал, мне не следовало этого делать. В дополнение к его списку преступлений за нападением на Жасмин стоял мой отец. Он не пытался это отрицать, — взгляд Дарио затуманился. — Я подтвердил через Рокко, что отец также стоял за убийством Джози. Это были не русские.
Во рту у меня пересохло. — Ох, извини. Зачем ему это делать?
— Он ненавидел ее. Он думал, что то, что она со мной, было признаком слабости.
— Как умер Винсент?
— Быстрее и проще, чем он заслуживал.
Я не знала, что ответить.
Дарио продолжил: — Его любовница застрелила его из его собственного пистолета. Она устала от того, что ее использовали и оскорбляли. Полиция приходила и уходила. Это простой случай домашнего насилия и самообороны, —он пожал плечами. — Томмасо должен был решить, будет ли он поддерживать свою сестру. Он знает, что его время консильера закончилось. Присяжные все еще не определились с его будущим, — Дарио притянул меня ближе к себе, облака в его взгляде рассеялись. — Как я уже говорил, Армандо рассказал мне, как ты спас положение, зарезав этого подонка, Рокко.
— Жасмин отвлекла внимание, — я улыбнулась. — Это была командная работа.
Мы могли слышать голоса, доносившиеся сверху. Мое кровообращение ускорилось при звуке голоса брата. Он спрашивал обо мне. — Спасибо, что позволил моей семье остаться здесь, в твоем доме. Означает ли это, что ты им доверяешь?
— Наш дом, —Дарио поцеловал меня в лоб. — Это значит, что я понял, что для того, чтобы этот союз сработал, нам нужно нечто большее, чем свадьба; нам нужно настоящее партнерство.
— Что это значит для нашего брака?
— Кат, наш брак — это фундамент. Это чертовски прочный фундамент.
Я повернулась к нему лицом и посмотрела вверх. — Я боялась, что у меня никогда не будет возможности сказать тебе что-нибудь.
— Что?
— Я люблю тебя, Дарио. Ничего страшного, если ты не можешь сказать мне, что чувствуешь. Этот брак не был основан на любви, но я не могу с собой поделать, я люблю вас — всех вас, — когда он не ответил, я пошла дальше. — Я люблю тебя, кто был добр ко мне, и тебя, кто занимался делами вчера вечером и сегодня, — улыбка появилась на моих губах, когда я посмотрела на его свежевымытые волосы. — Я понимаю, что ты хочешь оградить меня от грязных моментов того, что ты делаешь, но знаю, что они меня не пугают. Моим единственным страхом было потерять тебя.
Дарио вдохнул. — Я не думал, что это возможно. В моем мире любовь — это слабость. Вчера вечером я пришел к выводу, что ты с Жасмин — мои слабости.