Он был прав. Сглотнув, я кивнула.
Армандо перегнулся через стол. — На улице ходят слухи, что капо снова передумал. Он не уйдет.
— Но Дарио… Буквально вчера вечером…— мое сердце болело за Дарио. — Он знает?
— Да. Эта новость пришла прямо перед появлением Жасмин.
— Ты говоришь, что вчера вечером на Жасмин напали, а сегодня утром Винсент нарушил свое обещание уйти в отставку.
— И нападавший на Жасмин использовал слово бродяга . Кажется чертовски очевидным, что связь есть, — он вздохнул. — Прости за ненормативную лексику.
Мои щеки поднялись в улыбке. — Это может тебя шокировать, но солдаты картеля тоже используют слово «черт». Я не обижаюсь, — мой самый большой страх вернулся. — Дарио в безопасности?
Армандо покачал головой. — Я не могу сказать. Дерьмо приближается к апогею, и это зависит от того, на чьей стороне наше ближайшее окружение.
— Винсент или Дарио?
Он кивнул.
— Я бы хотела отвлечь Жасмин. Безопасно ли тебе пойти в кладовку и забрать вещи Жасмин для ее спальни?
На его губах появилась искренняя улыбка. — Да, мэм. Я попрошу Пьеро остаться в квартире, чтобы он был в безопасности.
— Я бы хотела с ним встретиться.
Пьеро был высоким, худощавым мужчиной, которому на вид было около тридцати или чуть больше сорока, судя по седине в его темных волосах. — Ты был с Жасмин, когда на нее напали? — я спросила.
Для опасного человека выражение его лица стало застенчивым. — Мэм, я думаю, меня накачали наркотиками. Когда я проснулся, я услышал, как мисс Реннер ругается, а затем мои руки стали тяжелыми, а ноги словно попали в зыбучий песок. Я дрался с этим человеком. Думал, что застрелил его, но он убежал. Я принял решение остаться с мисс Реннер. Я должен был пойти за ним.
— Это разговор для моего мужа. Мне кажется, что вы вполне могли спасти ей жизнь.
Пьеро занял переднюю гостиную, а Армандо ушел собирать вещи Жасмин. Когда я вошла на кухню, Жасмин сидела за стойкой и разговаривала с Графиней. Увидев меня, они оба замолчали.
Когда я подошла, был слышен только звон посуды. — Что-то пахнет чудесно.
— Лазанья, — сказала Жасмин. — Моя любимая.
Разговаривая с Графиней, я сказала: — Похоже, что Дарио опоздает. Вместо того, чтобы размещать нас с Жасмин в столовой, я думаю, было бы неплохо, если бы мы впятером поели здесь вместе.
—Впятером?
— Жасмин, ты, Армандо, Пьеро и я.
Графиня кивнула. — Это хорошее предложение.
Жасмин спрыгнула с табурета. — Я могу накрыть здесь стол.
Армандо потребовалось три поездки на тележке, чтобы вывезти все вещи Жасмин из хранилища. Я даже не была уверена, сколько раз мы все совершали подъемы и спуски по лестнице с коробками и сумками в руках. Когда комната была заполнена вещами Жасмин, Графиня объявила, что пришло время ужина. Возможно, это был физический труд, но когда мы собрались за кухонным столом, я поняла, что голодна.
Мы почти закончили есть, когда на моем телефоне зазвонило текстовое сообщение. Я проверила экран, увидела имя Камилы и прочитала ее сообщение.
— Я уже скучаю по тебе. Я добралась до дома. Папа, Эм, дядя Николас и Ник направляются в Канзас-Сити за тобой.
Оправдание собравшимся вокруг стола, я отошла в сторону библиотеки и позвонила Камиле. — О чем ты говоришь? — я сказала, как только на звонок ответили.
— Я только что приземлилась. Мама и Луис забрали нас. Мама сказала, что около часа назад папе позвонил покровитель. Она сказала, что папа, дядя Николас, Эм и Ник едут в Канзас-Сити.
—За мной? Зачем?
— Папа не поделился с мамой.
Я не поняла. — Зачем покровитель отправил их сюда?
— Я не знаю. Мама сказала, что рада, что я дома, и сказала, что тоже хочет, чтобы ты была здесь.
Что это значит?
Это то, о чем беспокоился Дарио? Покровитель посылает людей на помощь Дарио или Винсенту?
Мой пульс участился. — Мне нужно идти, — сказала я. — Мне нужно позвонить Дарио, — я сбросила звонок.
Глава
Двадцать четыре
Дарио
Я пошел против Омерты, чтобы убить капо деи капи. Если бы я решил лишить отца жизни, я бы никогда не стал капо. Я не был бы первым сыном, убившим своего отца. Недавно произошла ситуация в команде Чикаго. Хотя никто не может доказать, что сын виновен в смерти босса — у него было алиби, — это не остановило слухи. Я встречал отца не раз. Когда сын контролировал ситуацию, Чикаго стал лучше.
Данте сидел с дробовиком, а Джованни вел пуленепробиваемый внедорожник.
— Он в городе, — сказал Данте после серии текстовых сообщений с некоторыми из наших лучших солдат — теми, кому мы знали, что можем доверять, или, по крайней мере, мы думали, что можем. Мой брат говорил о нашем отце.
— Отвези нас в его многоквартирный дом, — сказал я.
Джованни свернул и направился к пентхаусу нашего отца.
— Черт, я бы предпочел не видеть Алесию, — пожаловался Данте.
— Я тоже не хочу видеть нашего отца, — этот ублюдок снова нарушил свое слово об уходе в отставку, заявив, что он нужен семье. Вчера вечером у нас было две перестрелки, и братва ограбила винный магазин, находившийся под нашей защитой. Отец воспринял это как знак, что ему не следует уходить на пенсию. Я воспринял это как знак того, что ему следует это сделать. — Расскажи мне подробнее о том, что произошло вчера вечером, — попросил я. — Ты разговаривал с Хоссом? — Хосс был владельцем ограбленного магазина.
— Можно назвать это так, — сказал Данте. — Я говорил, а он слушал.
Я встретил взгляд брата. Он мог быть больным придурком, когда это было необходимо. Мы оба могли бы. Данте умел вести допросы. — Была ли проблема?
Данте кивнул. — Слишком случайно. Время. Это не имеет смысла. Когда я просмотрел записи с камер наблюдения, Хосс попытался отступить.
— Ты должен был сказать мне.
— Твоя тарелка сегодня чертовски полна. Я с этим справился.
— Отец знает?
Данте вздохнул. — Я сказал ему, что изучаю этот вопрос. Ублюдок кричал на меня и велел не сомневаться в его слове.
Стиснув зубы, у меня возникла мимолетная мысль, что они могут треснуть от давления. — Тебе не кажется, что это была братва?
— Расстрелы, да. Один находился возле верфи. Они пытались отобрать у картеля часть нашей новой продукции. У нас один из их солдат облился кислотой. Другой был проезжавшим мимо Траттории. Местоположение было слишком точным. Вчера вечером там была встреча региональных начальников. Кто-то, должно быть, предупредил русских. Мы потеряли двух солдат, — Данте покачал головой. — Одному было всего двадцать.
— Имя?
— Элио Росси.
Это была часть нашей жизни, которую я ненавидел. — Чёрт. Разве он не брат Леандро? — наш отец не смог бы выделить этих людей из состава. Они пожертвовали ради него своими жизнями, а он не удосужился узнать их имена. Я знал каждого. Элио был младшим братом. Его старший брат Леандро был убит около года назад.
— Он был, — Данте кивнул. — Я нанес визит их матери.
— Это должен был быть я.
— Это должен был быть капо, но он слишком занят, трахая свою любовницу, чтобы ему было наплевать.
— Спасибо, — уведомление семьи было обязанностью, которую я взял на себя много лет назад. Быть мрачным жнецом не входило в список моих любимых обязанностей. Однако я считал, что если мужчина или женщина погибли, выполняя семейные дела, их семья заслуживает уважения семьи, поскольку ей лично сообщают об их утрате. — Откуда россияне узнали о встрече? Как будто у них есть инсайдерская информация. Расскажи мне побольше о доме Хосса.