Гумл вспоминал свою вчерашнюю встречу с доктором. Действительно, интересное у него хобби: собирать случаи из жизни своих знакомых. Он их коллекционирует, как некоторые коллекционируют марки или значки. Конечно, может, это у него защитная реакция от тех людей, которые считают, что у врача не должно быть никаких интересов, кроме болезней. В конце концов, не такое уж это плохое занятие — оно дает определенную пищу для размышлений. Вчера, правда, он столкнулся не с самым разговорчивым собеседником. Доктор наверняка ждал, что одна за другой посыплются истории о драматических моментах из богатой событиями службы подполковника. Но ничего подобного не услышал, хотя подполковнику было о чем рассказать.
Гумл прошел через Матиашовы ворота на первую дворцовую площадь, миновал Градчанскую площадь и свернул на Погоржелец, к Страговскому монастырю. По пути обогнал группу иностранных туристов, осматривавших здания Военно-исторического музея и дворцов Шварценберга, Архиепископского и Тосканского. Мысленно подполковник возвратился в далекий уже 1956 год, когда участвовал в разминировании территории близ Дукельского перевала и четырех районов Восточной Словакии. Там эти самые драматические ситуации, когда на карту ставилась жизнь, возникали очень часто. Возможно, причиной тому была их молодость, а также то, что отваги у них было больше, чем знаний и опыта.
Однажды к ним прибежал тракторист и сообщил, что за деревней, в реке, он обнаружил авиационные бомбы. Саперы немедленно выехали и убедились, что тракторист не фантазирует. Без долгих разговоров приступили к работе. Вытащили одну бомбу и оттащили ее за бугор. Решили взорвать и посмотреть, какова будет сила взрыва. Та бомба оказалась не очень большой, и тогда приняли решение оставшиеся две бомбы взорвать прямо в реке. Подсоединили их к подрывной машинке, отбежали на несколько десятков метров и произвели взрыв. И тут началось такое, чего Гумл никогда в жизни не испытывал: земля заходила под ногами, вокруг свистели осколки, как при сильном артналете. Взрывная волна уничтожила полгектара посевов на поле, прилегающем к реке.
Когда взрывы прекратились, саперы отправились взглянуть на огромную воронку и установили, что вблизи берега находился склад авиационных бомб. Их насчитывалось около двухсот. Тогда Гумл подумал, что он, можно сказать, родился второй раз. Потом таких случаев, правда, было немало.
Гумл вспомнил еще одно из опасных заданий, когда ему с товарищами пришлось ликвидировать старые боеприпасы. После взрыва оказалось, что уничтожена только половина. Карел Швейда полез в образовавшийся кратер выявить причину неполадки. Гумл и два пиротехника наблюдали сверху. Они видели находившиеся внизу неразорвавшиеся мины. Каждую минуту мог произойти взрыв, о чем хорошо знал и Швейда.
— Здесь страшная грязь, — кричал он из кратера, — поэтому сразу все и не взорвалось! Надо будет…
Закончить Швейда не успел, так как Поледняк заметил на одной из мин маленький огонек: сработал фосфорный взрыватель. Крик — и Швейда начал быстро карабкаться наверх. А они, все трое, стояли у кромки кратера не могли пошевелиться. Гумл вряд ли был в состоянии объяснить, почему они не удрали. Они просто ждали, когда Швейда выберется наверх, им было стыдно повернуться спиной к товарищу, оказавшемуся в опасности. При этом все они отлично знали, что внизу лежат не только обычные, но и зажигательные мины, взрывающиеся не сразу. Так вот, сначала взорвалась мина, на которой Поледняк заметил огонек, а затем остальные. Но к этому моменту Швейда был уже у края кратера, ему успели помочь, а затем рухнули на землю в нескольких шагах от ямы. Все же Поледняк получил ранение в голову, а Гумл — в спину и плечо.
Или взять случай, который произошел у населенного пункта Краваны. Там было поле площадью приблизительно восемь гектаров, которое люди боялись обрабатывать, так как в 1945 году на нем подорвался на мине крестьянин. Армейские саперы после этого нашли там еще нисколько мин, но земледельцам сказали, что те могут без опаски пахать. Тем не менее поле оставалось пустырем, на который жители не заходили. Однажды председатель местного кооператива обратился к военным с просьбой еще раз как следует поработать на этом поле. Ему пошли навстречу, но, хотя мин не нашли, крестьяне все равно опасались там работать. Тогда Гумл на несколько часов стал трактористом. К концу работы, когда он вспахал почти все поле и делал последний разворот, трактор наскочил на мину. Только случайно Гумл остался жив.