На экране мелькнул инженер Машита, разговаривающий с привратником Ярославом и затем входящий в здание института.
— Верните изображение! — приказал полковник.
Снова на экране появилось четкое изображение лица инженера.
— Машита… — констатировал Штрайтцер.
— Этим кадрам четыре дня, — сказал Говард, — мистер Торанце только что вернулся из Праги.
После просмотра все встали и вернулись в кабинет Штрайтцера.
— Я даже не мог предположить, что вы уже работаете над операцией «Утренняя звезда». Простите мне вчерашнее замечание.
— Вы не могли этого предположить, потому что я об этом ничего не говорил, — усмехнулся полковник и продолжал: — В одном из донесений вы упомянули, что ваш сотрудник Крайски завербовал в Стамбуле агента…
— Да, сэр.
— Пригласите Крайского… И пусть он принесет личное дело этого агента.
Через минуту в дверях появился плотный мужчина.
— Господин Крайски, — представил его Штрайтцер.
— Вы могли бы поручиться за надежность вашего агента в Стамбуле, мистер Крайски? — задал вопрос Говард.
Крайски нерешительно посмотрел на Штрайтцера, манерно поклонился и на ужасном английском ответил:
— Ну как вам сказать, сэр… Он проглотил наживку, и я крепко держу его на крючке, поэтому… я бы не сомневался. Правда, голова у него не всегда работает… Не знаю, для чего он вам понадобился, но если речь идет о чем-то несложном, то я думаю, он справится… — Крайски помолчал и отер ладонью со лба капельки пота, выступившие от напряжения, вызванного необходимостью изъясняться по-английски.
Говард, с интересом следивший за его лексическими упражнениями, кивнул, а Штрайтцер сказал:
— Хорошо, Крайски, личное дело оставьте здесь.
Крайски подал ему папку, низко поклонился и вышел из кабинета. В раздумье поднимаясь по лестнице, он чуть не столкнулся с Галвой.
В этот день Петр крутился у секретариата фирмы ТАНАСС не случайно. Когда после встречи с Райн он направился в свой кабинет, то увидел на лестнице, как полковник Говард с неизвестным мужчиной вошел в кабинет Штрайтцера. Теперь было важно ничего не пропустить.
— Приветствую вас, шеф! — немного наигранно поздоровался Крайски по-немецки, с ярко выраженным баварским акцентом.
— Мучают агенты? — улыбнулся ему Галва.
Крайски махнул рукой:
— Ну да, был у директора. Представьте, он вспомнил парня, которого я завербовал в прошлом году в Стамбуле. И для чего ему вдруг понадобился этот бармен из аэропорта — ума не приложу.
— Когда-нибудь в каждом из нас возникает надобность, дружище, — равнодушно бросил Галва, но мозг его лихорадочно заработал. — У директора есть еще посетители?
— Да, там двое… — ответил Крайски и скрылся в лифте.
Галва вернулся в свой кабинет. Ему было ясно, что если Штрайтцер интересуется каким-то агентом в Стамбуле в присутствии Говарда, то это означает, что агент интересует вовсе не Штрайтцера, а полковника. Взглянув на часы, Галва быстро принял решение и, предупредив секретаршу, что вернется через два часа, вышел из здания фирмы.
Галва, безусловно, не мог знать, что в этот день Йохен Ноймайер установил широкую слежку за женщиной, которая ему была представлена как Сузана Карпентье. Его люди с самого утра прохаживались около здания фирмы ТАНАСС, ожидая удобного случая, чтобы установить слежку и за Галвой. И как только тот сел за руль, они последовали за ним…
Галва выехал на центральную улицу и затормозил на стоянке у отеля. Быстро выйдя из машины, он зашел в ближайшую телефонную будку и набрал номер Райн.
— Привет, дорогая, — произнес он ласково. — Если через полчаса ты появишься в ювелирном, то тот прекрасный браслет будет твоим. И поспеши: такой там только один!
— Ах ты мой дорогой! — так же ласково ответила Райн. — Через полчаса буду непременно.
Галва вышел из телефонной будки и решил пройтись по улице. В кафе выпил чашечку кофе, прошел мимо нескольких магазинов и наконец остановился у элегантной витрины ювелирного.
Через несколько минут Райн уже выходила из своего «фиата». Поцеловавшись при встрече, они вошли в магазин. Там долго выбирали украшение, но ушли, ничего не купив. Галва проводил Гиту до «фиата».
— Американец что-то замышляет в Стамбуле… Его заинтересовал наш агент, работающий барменом в аэропорту.
Райн нежно поцеловала его:
— Отлично, Петр. До вечера!
Сев за руль, она выехала со стоянки и потерялась в потоке машин на центральной улице. Привычным движением поправила зеркало заднего вида. Вначале она не придала значения светлой «симке», ехавшей за ней на удалении примерно ста метров. Она заметила эту машину, только когда свернула с центральной улицы. Но это могла быть случайность, потому она и решила проверить. Доехав до тихого района города, остановилась у первого попавшегося магазина. Это была кондитерская. Зайдя в нее, она устроилась у окна и заказала кофе…