Самурайский метод ведения войны — перевербовать союзников и вассалов врага. Самураи сдавались, если враги гарантировали им жизнь, а если была возможность убежать — убегали. Победители часто отпускали вражеских лидеров живыми — в ронины, в монастырь, в ссылку, в меньший удел, в регенты при сыне, тем самым разбивая миф, что самураи непременно хотят убить вражеского лидера.
Поэтому мы будем рассматривать их деятельность в контексте реальных условий того времени, руководствуясь критериями эффективности, целесообразности и успешности.
Миф о верности
Господин с вассалами — это «рыцари круглого стола». Показывая, что все подписанты равны, ставили коллективные подписи в форме солнца с лучами (катикасарэппандзё).
Даймё обязан учитывать интересы своих вассалов, в противном случае они откажутся подчиняться и перейдут на сторону врагов. В реальной жизни его голос совещательный. Любой даймё, чтобы пойти в поход, должен убедить вассалов провести мобилизацию, а для этого требуется более веский аргумент, чем личные эмоции даймё, будь то верность законному наследнику или неприязнь к Исиде Мицунари. Выживание клана и реальный шанс на победу — реальные причины, по которым самурайские кланы вступают в коалицию.
«Господин существует для государства и народа, а не государство и народ для господина», — Уэсуги Харунори, даймё эпохи Эдо.
Под государством Уэсуги Харунори подразумевал свой удел. Когда европейские миссионеры и торговцы называли даймё королями и принцами, а их уделы королевствами — это был дословный перевод самоназваний. Даймё называли свои уделы «кокка» (государство) и «куни» (страна) [279]. Датэ Масамунэ в дипломатической переписке с Ватиканом именовался королем Осю в Японской империи [38, с. 203, 2015].
Период Сэнгоку, эпоху смут, отсчитывают с середины XV века. Полторы сотни лет японцы кромсали друг друга за земли и трофеи.
«Наш король и капитан платят войскам жалованье — в Японии каждый на войне обеспечивает себя сам», — констатировал миссионер Луис Фройс [42, с. 157].
«Ранбодори — грабеж населения солдатами во время войны или после», — латинско-португальско-японский словарь, 1595 г. [138]
«Количество похищенных и убитых доходило до 30–40 тысяч», — сообщал летописец Ота Гюити, описывая деятельность Оды Нобунаги в провинции Этидзэн [43, с. 237]. Вражеские солдаты уводили лошадей, отбирали еду, уничтожали посевы и похищали людей — преимущественно женщин и молодых парней и девушек. Их вывозили в Макао, Манилу, Европу, Индию, Латинскую Америку на португальских и испанских кораблях. По расхожему выражению, бочка селитры стоила 50 японских рабынь. Иезуиты выступали посредниками и выдавали работорговцам лицензии [127].
Даймё ходили в походы для того, чтобы их подданные не разграбили удел своего собственного господина, поэтому даймё натравливали своих подданных на соседей. «Несмотря на все запреты, — писал Мори Мотонари, — грабеж не прекращается. Велю грабить только по согласованию на общем совете. Самураев, которые грабят самовольно, велю казнить» [130, с. 197–200, 207–210].
Миссионер Алессандро Валиньяно писал, что японцы свыклись с мятежами, предательствами и переворотами, воспринимая их как прозу жизни [45, с. 199–201]. Прекращение войн между даймё не означало прекращение бандитизма; пираты, по указу Хидэёси принятые в вассалы местных даймё и превратившиеся в патрули береговой охраны и управляющих гаванями, продолжали обирать население, несмотря на запрет Хидэёси взимать пошлины. Грозные указы выполнялись только в месте обитания самого Хидэёси [157, с. 137].
Возникает вопрос, по какой причине даймё станут поддерживать режим Тоётоми. Политика Хидэёси несла им убытки:
• запрет внутренних войн и пиратства;
• запрет продавать японских подданных в рабство португальцам;
• запрет продавать землю;
• переход золотых, серебряных и медных рудников под контроль тайко (у Мори, Маэды, Уэсуги);
• урезание территории (у Оды, Мори, Симадзу, Тёсокабэ и др.);
• налоговый сбор продукции из «житниц тайко»;
• разрушение замков (сировари);
• трудовая повинность — предоставление рабочих и стройматериалов на строительные проекты тайко, обеспечение этих рабочих на время строительства;