Йорк остановился и напрягся, противопоставляя невидимой силе Зверя свою новую силу. Гипнотическая сила сделала последний рывок. Йорк покачнулся, напрягся, затем сделал шаг назад.
Чары лопнули, как натянутая тетива лука. Йорк победил.
Он прыгнул вперёд, полностью владея собой. Зверь испуганно заблеял, пытаясь убежать. Йорк легко догнал его, схватил за шею и свернул её, как цыплёнку. Голова чудовища поникла на сломанной шее. Адские глаза остекленели. Тело несколько минут дико билось в конвульсиях, прежде чем, наконец, замерло в смертельном оцепенении.
Йорк уставился на это, уперев руки в бока и задыхаясь скорее от отвращения и ярости, чем от напряжения. Никогда за все свои подвиги он не чувствовал себя более удовлетворённым. Когда-то он уничтожил флот мощных кораблей, двигал миры и овладел богоподобной наукой. Но здесь голыми руками убил отвратительного зверя. Это было высшим достижением!
Через некоторое время он улыбнулся с отстранённым спокойствием, представив себе странный контраст между этим событием и другими в его бурной карьере. Его размышления прервала пара мягких рук, обвивших его шею.
— Ты спас меня, освободил! — прошептала Лила. — Теперь я действительно люблю тебя. Возьми меня с собой.
Йорк решительно отстранился.
— Лила, у меня есть жена. Она со мной уже давно, очень давно, и я не собираюсь ей изменять!
Ему стало интересно, что бы она сказала, если бы он объяснил ей, что ему две тысячи лет. Он решил пока этого не делать.
— У тебя есть пара?
— Да.
Йорк почувствовал облегчение, поскольку она не стала давить на него.
— А теперь расскажи мне об этом чудовище и о себе.
И подумал про себя: «Красавица и чудовище».
— Хозяин привёл меня сюда, потому что здесь часто бывают Свободные. Если бы мы нашли молодого человека — как мы нашли тебя — я должна была увести его за собой, подальше от всех остальных. Это был ненавистная обязанность, пожалуйста, поверь мне. Тогда Зверь либо убивал его, либо захватывал в рабство. Звери используют всевозможные средства, чтобы уменьшить количество Свободных. Они пытаются убить всех тех Свободных, кто слишком силён разумом, чтобы стать рабами.
— Ты хочешь сказать, что здесь есть определённые люди, которые могут противостоять чарам Зверей, как я?
Девушка озадаченно посмотрела на него.
— Конечно, ты же знаешь. Почему ты задаёшь вопросы так, как будто никогда здесь раньше не был?
— Я и не был, — сказал Йорк. — Я пришёл из-за купола.
Она с изумлением уставилась на него, на его странную одежду, на его удивительные светящиеся глаза — знак бессмертия.
Через мгновение, растерянно пожав плечами, она ответила на его вопрос.
— Да, многие могут противостоять чарам. И с каждым поколением их становится всё больше.
— Поколением! — ахнул Йорк. — Ты никогда не слышала об Антоне Йорке? Ты никогда не была на Земле?
— Земле? Ты имеешь в виду Изначальный Мир, из которого, как говорят, пришли наши предки? Нет, конечно, нет. Я родилась здесь.
— И сколько поколений сменилось, согласно вашей истории?
— Сто.
Сто поколений! По меньшей мере две тысячи лет! В течение двадцати веков люди Земли жили и умирали под этим огромным куполом в ходе какого-то гигантского эксперимента, проводимого строителями купола. Йорк покачал головой. Всё больше и больше он представлялся как нечто жизненно важное, далеко идущее — и зловещее.
— Ты знаешь, почему это было сделано? — продолжил он. — Почему твоих предков забрали из Изначального Мира и привезли сюда? Или откуда пришли гипнозвери?
— Я мало что знаю, — призналась девушка. — Но, возможно, в деревне Свободных кто-то из учёных людей знает. Пойдём, я отведу тебя туда.
Взглянув на него с растущим удивлением, она повернулась. Йорк последовал за ней.
Дорога вела из небольшого леса на открытую местность. Там было больше пастбищ для скота, а за ними простиралась шахматная доска возделанных полей с созревающим урожаем. Среди них трудились люди с орехово-коричневой кожей и приветственно махали руками. У всех у них были винтовки, и они осторожно оглядывались за спины Йорка и Лилы, чтобы убедиться, что они не рабы гипнозверей, выполняющие какое-то зловещее поручение.
Деревня в двух милях впереди вызвала отклик древних воспоминаний в памяти Йорка. Это был лагерь, окружённый стеной из высоких деревянных столбов, на которых то тут, то там стояли наблюдательные посты. Внутри были бревенчатые хижины, повозки, запряжённые лошадьми, и люди, одетые в оленьи шкуры. Это была обстановка, которая исчезла в истории Земли после девятнадцатого века. И вот она здесь, реинкарнированная и, похоже, законсервированная. Почему?