Текст этой книги, скорее всего, принадлежит профессионалу, хорошо разбиравшемуся в военном деле. Но, с другой стороны, этот автор обладал чрезвычайно широким взглядом на военное дело, т. е. не страдал, так сказать, «болезнью узкой специализации». Так, он считал, может быть под влиянием т. н. «теории среды»,[94] что особенности военного дела различных народов вытекают из их национального характера и из особенностей их жизни. Поэтому в тексте книги большое внимание уделено психологии и социально-политической организации врагов империи. В начале этой книги содержатся следующие слова:
Изложив основы кавалерийской тактики (= командования кавалерией. — П. Ш.) и основы стратегии (= ведения войны), без которых невозможно, как мы полагаем, безопасно нападать на врагов, необходимо описать также и порядки каждого народа, беспокоящего государство, и их нравы. Желающие против них воевать могут надлежащим образом к этому приспособиться (среди прочего) и с помощью того, что уже написано нами. Ведь не все народы сражаются одинаковым военным строем и теми же самыми военными приемами, чтобы (нам) действовать против всех них одним и тем же образом. Так, одни руководимы более мужеством духа и порывом, по причине неиссякаемой отваги, другие же нападают на врагов с помощью разума и строя.
Итак, тактика и стратегия стоят здесь на первом месте, на втором — то, как приспособиться к особенностям врагов, о Боге же здесь вообще нет упоминания, т. е. как бы не верой решается исход боя, но знанием. Это весьма характерно для большей части остального текста трактата: так, например, книги Mauric. I–III и V посвящены тактике, книги VI–X — стратегии; схоже и построение введения к стратегической части трактата (VIIА Рr. (1, 1—17 ed. Mih.) In. А—53 ed. Den.).
Чрезвычайно интересна структура текста одиннадцатой книги трактата. В ней первые три главы (XI, 1–3) имеют до удивления близкий порядок изложения различных сюжетов. Эти главы посвящены тому, как надо приспосабливаться на войне к персам, скифам и светло-русым, т. е. тем народам, которые как-то особенно интересуют автора трактата. Эти главы при внимательном прочтении показывают потрясающее сходство формулировок и порядка описания. Подробный анализ текста этих трех глав позволил выделить более 40 пунктов и подпунктов: по ним производится описание врага и действий, которые полководец должен предпринять против врага. При этом порядок следования пунктов практически ни разу не нарушается, и если по какому-то из них в главе о конкретном[95] народе сказать нечего, то он просто пропускается. Своими порядковыми местами пункты ни разу (!) не меняются. Более того, в некоторых местах текста, где имеется закономерное повторение пунктов этого вопросника, их порядок сохраняется прежним: так, совпадают группы пунктов, посвященные перечислению того, чем силен враг, и того, что вредит ему. Пункты вопросника распадаются на две логически связанные группы: описание врага и того, как к нему приспосабливаться. Пункты легко выделяются по однотипным формулировкам (схожие синтаксические обороты и военные термины), а также по смыслу и порядку следования этих пунктов друг за другом в разных главах.
Эта картина практически тотальной зависимости автора от пунктов некоего реконструированного вопросника требует четкого объяснения. Ясно, что материал, который использовал автор, был организован им самим или его предшественником в форме своего рода картотеки или анкеты. Эту работу провел весьма педантичный человек, возможно, знакомый или связанный с канцелярским делопроизводством. Поэтому можно предположить, что к созданию текста XI, 1–3 был причастен кто-нибудь из «штабных офицеров» — служащих канцелярии при одном из восточноримских военных магистров. Не исключено, что этот человек получил опыт боевых действий в первую очередь на Балканах, о чем свидетельствует несколько большее внимание автора книги к европейским варварам (скифам, светло-русым, а также славянам), нежели к азиатским (нет сарацин, армян, иберов). Вероятно, мы здесь имеем редкую возможность заглянуть в недра делопроизводства военных канцелярий того времени. Не исключено, что эта картотека или анкета явилась следствием серьезной работы не одного, а многих служащих военных канцелярий, обрабатывавших сведения, полученные от полководцев, пленных, перебежчиков, послов, купцов, агентов и т. д.
94
Т. н. «теория среды» была в античности основным объяснением различий между народами. Согласно этой теории, народы отличаются друг от друга потому, что живут в разных климатах с различным (из-за кривизны поверхности земного шара) углом падения солнечных лучей. Недостаток или переизбыток солнца определяет характерные черты национального характера.
95
Зато часто в таком случае соответствующее место оказывается занятым в как бы негативном пункте, например: чем сильны и чем слабы враги.