Наверняка Юки постаралась, или он на нее так и повлиял, подытожил про себя Кичиро.
— По-моему, кое-кто просто натворил что-то с налоговыми декларациями.
Ага, ну или это.
Закашлявшись, Кичиро отдал команду голосовому импланту и голосом бывшего босса пророкотал:
— Отдыхать надо, больше отдыхать, вот не понимает молодежь…
Представление восторга у Дзюнко не вызвало, зато Ханзе заулыбался еще шире и рассмеялся.
— Ого! Много слышал про матрицу голоса, но такое? В первый раз!
— Такая у меня работа, каждый справляется с ней, как может, — прогундосил Кичиро и тут же закашлялся. Без должной подготовки баловаться с такими штуками было тяжеловато.
— То есть, ты, типа, притворишься Шимадой и проберешься на завод?
А неплохой план, подумалось Кичиро. Что он и озвучил.
— Погоди, это ты этот план придумал только что, или я?
— Ты, — с важным видом закивал Кичиро. — Но не сумел бы придумать, не будь рядом такого, как я.
Наблюдавшая за их цирком Дзюнко всплеснула руками и простонала, откидываясь в кресле назад.
— Я в этом не участвую. Меня тут не было, я ничего не знаю. Слышите? Я просто хочу работать дальше! Я с вами во-о-обще не связана!
— Работай-работай! Кто ж тебе мешает! Но не говори, что ты не связана с нами. Ведь ты, — абсолютно убийственно серьезным тоном произнес Кичиро и сделал пальчики «пистолетиком», — навеки остаешься в моем сердечке.
И повисла тишина, прерванная лишь Ханзе, полезшим в упаковку за очередным онигири.
Вот он, осознал Кичиро, роковой момент. Сейчас или никогда. По лицу Дзюнко можно было подумать, что шутку она не оценила совершенно, но он углядел едва заметный румянец и убежавший в сторону взгляд. Ах-ха! Победа! Грудь мгновенно наполнилась прекрасным ощущением, и он шумно вдохнул, мысленно давая себе пять.
Так держать, Кичиро. Так держать.
— Хватит говорить глупости. Пожалуйста. У нас тут была деловая встреча, и…
— Мне нормально, — протянул тот, уже приканчивая второй онигири. — Познакомился с интересным человеком, сплошные плюсы! Только надо контактами обменяться, ну, чтоб совсем по красоте.
Торжественного обмена визитками не состоялась: у Ханзе ее просто не было, но тот пообещал связаться, если ему что-то потребуется. Они улыбнулись друг другу на прощание, и Кичиро шуточно козырнул.
— Ну, тогда до встречи. Приятно было познакомиться. И вообще, миленькая тут атмосфера…
Перейдя обратно в свой «раздраженный» режим, Дзюнко потерла переносицу и пробормотала:
— Я удалю все записи о твоем присутствии тут, чтобы нас не связали.
— Юки внизу пообещала никому ничего не говорить!
— Я с ней поболтаю, — убийственным тоном прошипела Дзюнко. — И постараюсь, чтобы наши смены не совпадали.
Бедная Юки. Ну, жаль бедолагу… Но что теперь поделать.
Обернувшись, Кичиро по-быстрому подмигнул Дзюнко; но не успел даже отвести взгляда, как в поле зрения замаячил Ханзе. С широкой улыбкой он взмахнул рукой и приложил руку к голове, оттопыривая указательный палец и мизинец, словно айдол — точно такой же жест делала Кирарин на своих выступлениях. Обычно после этого, по крайней мере, на видео, она всегда посылала звездочки в сторону зрителей, и, поняв отсылку, Кичиро моментально «поймал» одну из таких, воображаемых, и припечатал ее к груди.
О да. Черт возьми, да.
Не оценившая их прощания Дзюнко лишь провела ладонью по лицу и шумно закрыла дверь. Вот и зря, вот и очень-очень зря.
Глава 3. Бойня в комбини
Помимо неизвестных поставщиков были указаны уже более конкретные номера: банковские счета, фамилии. Суммы списания. Несложно было догадаться, что именно с них Додомеки и тягал деньги, чтобы затем передать их своим покровителям, обеспечивающим своих искусственных подчиненных огромным разнообразием фальшивых органов, в частности, мозгами.
Хэби листала дальше. Чем больше информации она получала, тем больше тарелок лапши приносил ей повар, и тем быстрее росла гора пустых мисок рядом.
Некоторые архивы напоминали мусорку, куда просто скидывали все, что подходило под описание «возможно-пригодится-потом». Куски переписки, тексты, еще что-то… И в них, в этом загашнике, очень часто мелькало «нингэн» — «человек», иным словом, и следом — «эй-нингэн». Не сиди она на бордах достаточно давно, это озадачило бы Хэби, но она хорошо знала, что скрывалось под таким обозначением. «Artificial Ningen», искусственный человек. Вряд ли кто-то просто так стал бы разбрасываться столь специфичным термином, тем более, с учетом обстоятельств, которые окружали данную борду.