— Да я-то, — хмыкнул Сатоши, деловито рассматривая мину, — знаю и без тебя. Не болтай под руку.
— Просто дружеский совет?
Если бы Сатоши не знал, как работают мины по такому принципу — если бы на нем самом сейчас не висела точно такая же (ну, так, для проформы), то он бы, конечно, прислушался. Но он на таком дерьме собаку съел, не буквально, а потому лишняя болтовня просто отвлекала и раздражала.
Но он ни слова не сказал об этом больше. В конце концов, это было лишь беспокойство. Все можно понять. Он уже сталкивался с людьми, которые, в таком состоянии, могли все мозги вытрахать из-за каких-то сраных пятидесяти тысяч. О-о-ох, и были времена!
Себе он вколол наркотик для большей сосредоточенности. Дрянь поганая, валявшаяся у него еще со времен возни с «Накатоми», хотелось бы обойтись без этого, но лучше перестраховаться. Так что вместо ругани в адрес Акеми полетели разве что комплименты.
— Какая маркировка?
— «Хакухо-05».
Сатоши забарабанил пальцами по колену.
— Ты помогать будешь? Или чего?
— Тихо! — шикнул Кагура. Нервничал, сразу слышалось. — Я смотрю схемы…
Сатоши не был специалистом по взрывчатке с красненьким дипломом или какой-то другой чушью с курсов Как Разминировать Мину И Не Взорвать Себя, просто случалось по молодости, что пускал под откос корпоративные поезда, еще тогда, в Пустошах. Так что такая дрянная мина не показалась ему чем-то сложным, он запросто отрезал нужный проводок и обрезал остатки других проводов из груди девчонки. Вынимать сейчас было опасно, нывший в ухо Кагура был прав — прооперируют, а там и вынут оставшееся.
Отложил сокровище в сторону.
Ну, вот и?..
— Не доставай ничего. Слишком опасно.
Нет, он все еще продолжал.
Сатоши не сдержал порыва закатить глаза.
— Да, пап.
— Тут меня называют «мамочкой», вообще-то.
Слишком поздно! Слот «мамочки» уже был занят.
Затем, он поднялся и стянул с себя плащ. Накинув на девчонку, оглядел по-быстрому: да, выглядела худо. Кто бы это не сделал, постарался он на славу. Но она все еще была жива, с оттяпанными пальцами и покалеченными глазами. Если уж осталась в сознании до их прихода, дала команду — то, пожалуй, за нее беспокоиться не следовало точно.
Сатоши оттащил ее к сладкой парочке якудза, которые от такого прибавления (еще одного, к уже имевшимся двум красотка в отключке) явно ошалели, но ничего не возразили. Затем, обернулся и проверил огнемет.
А как там дела у Сакуры, его славной собаченьки?
Дождь усилился, а они продолжали бежать вперед, отстреливаясь от редких противников на пути.
Кичиро официально забирал все свои претензии к Сакуре — прекрасная собачка, лучший друг. Буквально выгрызая путь вперед, она здорово им помогла, в том числе и сократила путь до ховеркара. Вне коридоров корабля было зябко, холодно, дождь смывал кровь с одежды и утягивал ее вниз, за собой.
Но Кичиро это не заботило. Все его внимание было устремлено вперед, туда, где непонятная огромная хрень, похожая на обглоданного одзэки, тащила на плече Кайто. Тоже обнаженного и избитого, судя по отсутствующему выражению лица — в отключке. А там, впереди, у ховеркара, стоял он.
Ханзе. Кровь закипела.
Тот что-то кричал оставшимся «Одокуро», указывая в их сторону. Сжав револьвер в руке крепче, Кичиро резко вскинул руку и выстрелил. Мешали дождь, ветер, но Ханами помогла — и пуля прилетела точно в цель. Жаль, что не в голову; но попала, в плечо.
От силы удара Ханзе опрокинуло на спину, и он упал назад, в лужу, и схватился за больное место. Лицо исказилось, и из того доброжелательно лисьего, которое Кичиро видел в лаборатории, приняло совсем иной вид: искривилось в отвращении, и, затем, он заорал. Скорее от фрустрации, чем от боли. О, он был зол, Кичиро видел это даже отсюда, и сейчас это зрелище только сильнее бодрило.
В следующую секунду их взгляды пересеклись.
И на лице Ханзе вырос оскал, всего на мгновение. Как и взгляд в его сторону.
Потому что Кичиро осознал — Ханзе смотрел выше, и лицо его странно перекосило. Удивление ли, что-то еще? Невольно он проследил за взглядом и обернулся следом и замер, когда наверху, на одном из сваленных друг на друга контейнеров, увидел фигуру.
Молния расчеркнула небо.
И Кичиро увидел…
Наверное, это и была «подмога», о которой говорил Кагура. Броня СОЦБ для отделов, занимавшихся в поле. Но нужна ли она была ему, почти полному боргу? Лишь лицо, его часть, явно были человеческими, родными — и волосы, почти белоснежные. Седые.
Из ножен человек достал клинок, сверкнувший в темноте.
— Сосредоточьтесь на Кайто, — монотонно проговорил в ухо Кагура. — Он должен остаться, заберите его, иначе у нас будет целая куча проблем. Ты просто не представляешь! Миназуки займется остальным.