– Боялся ошибиться. Вы похожи как две капли воды.
– Отпустите меня. – Страх ушёл, и на сердце опустилась странная пустота. Филипп Рочестер поймал меня. Прижал к стенке в прямом и переносном смысле этого слова. Врать и изворачиваться дальше я уже не видела смысла. – Отпустите меня, и я всё скажу.
Он послушался и, убрав кинжал, ослабил хватку. Мы вышли в более светлое место. Подняв глаза, я глубоко вздохнула.
– Больше я не буду врать. Вы правы: я не королева Маргарет. Меня зовут Маргарита Игоревна Савельева. Я из двадцать первого века. Но я ничего не делала с королевой. Однажды я поругалась с цыганкой, и она отправила меня сюда. В тело вашей королевы. Её мыслей я не слышу и понятия не имею, что с ней. Но вряд ли, если Вы меня убьёте, она вернётся.
Сэр Филипп приподнял бровь. В его глазах промелькнуло разочарование.
– Вы обещали, что скажите правду.
– Это и есть правда. Всё до последнего слова. Я не шпионка, похожая на королеву. Цели убить короля у меня никогда не было.
Сэр Филипп молчал. Доверия в его глазах не прибавилось.
– Жить в теле королевы большого удовольствия мне не доставляет. Я хочу домой. И я честно пыталась вернуться домой. В городе есть одна женщина. Знахарка. Я ходила к ней, – тут я запнулась, чувствуя всю степень своего унижения, – узнать, не бесплодна ли я. Сейчас она ищет способ вернуть меня в своё время и даже дала вот это, – загнув рукав я показала кожаный браслет и фигурку волка.
– Как зовут эту женщину?
– Я не могу назвать её имя.
– Почему?
– Потому что не хочу, чтобы по моей вине она пострадала. Она ни в чём не виновата и зла никому не делает.
– Это она Вам так сказала?
Я кивнула. На лице главного телохранителя короля по-прежнему не отражалось никаких эмоций.
– Эта женщина, судя по всему, ведьма и разносит суеверия.
– Нет, – я схватила его за руку и вдруг явственно представила, как меня тащат на казнь. Раздетую, с остриженными волосами. А люди бросают в меня тухлыми помидорами и кошачьими кишками. – Она повитуха и единственная, кто может помочь женщинам из города.
– Повитуха… – последнее слово он выплюнул так, словно это была испорченная пища. – Одна такая повитуха погубила моих жену и сына.
– Мне жаль. Но нельзя же теперь из-за этого всех стричь под одну гребёнку.
Больше сэр Филипп не сказал ничего, а я снова принялась представлять тюремные решётки, крыс… и испанский сапог*. А если имя Абигейл из меня будут выбивать пытками?
– Сэр Филипп, – произнесла я, отпуская его руку и поправляя сбившееся платье. Почему-то мне всё ещё хотелось выглядеть хорошо. – Я никому и никогда не скажу, что Вы не любите войну, и прошу Вас только об одном: не подвергайте меня пыткам. Я не боюсь смерти, но боюсь боли. Эта цыганка и так нагадала мне костёр за обман и колдовство, – я усмехнулась, – и я собственными руками состряпала себе эти преступления.
Он снова промолчал. Я сделала ещё один глубокий вдох и вытерла остатки слёз с лица. Вот, кажется, и всё… Как колдунья и предрекла: меньше года…
И тут мои мысли внезапно заглушили голоса Розы и Хильды. По тяжёлому дыханию и торопливым речам обеих, чувствовалось, что каждая ещё недавно бежала. Бежала долго и быстро.
– Ты не видела королеву? Нигде не могу её найти. Ни в большом зале, ни в покоях, ни в саду.
– У тебя хотела спросить. Думала, ты знаешь. Вы ведь вечно по углам шушукаетесь.
В голосе Хильды явно ощущалась зависть, щедро сдобренная насмешкой.
– Ничего мы не шушукаемся, – гордо ответила Роза, – я просто выполняю свои обязанности.
Хильда издала тонкий смешок. Я двинулась чуть вперёд, но сэр Филипп снова прижал меня к стене и приказал молчать.
– А случилось-то что?
– Леди Хэмптон просила найти Её Величество. Ей нужно срочно сказать королеве что-то важное.
– Да? – в голосе Розы послышалось удивление. – А ты часом не брешешь?
– Вот ещё! – Хильда как будто оскорбилась. – А ты её зачем ищешь?
– Тоже из-за леди Хэмптон.
– И что там?
– Тебя не касается!
Роза держала оборону стойко, и я мысленно восхитилась её преданностью. Жаль только, мне уже нечем ей отплатить…
– Вы сейчас выйдете и поговорите с обеими, – процедил сэр Филипп, тихонько подталкивая меня к служанкам. – Только без глупостей. Попытаетесь сбежать, и я убью Вас на месте.
Я не стала спорить и, оказавшись в коридоре, расправила плечи и подняла голову. Филипп Рочестер, очевидно, решил, что я замышляю что-то против Бриджет, а Роза мне помогает. А не получится! Злодеяний против любовницы короля он мне не припишет. Уж за что-что, а за это я отвечать не буду!
Заметив нас, обе служанки присели в реверансе. Хильда удивлённо приподняла брови, но я быстро отправила её восвояси. Всё, что требовалось от неё, я уже слышала, а наши секреты с Розой эту женщину действительно не касаются.
– Так что там с леди Бриджет?
Роза покраснела и шаркнула ногой, искоса взглянув на главного телохранителя короля. Я взглядом приказала ей перестать жеманничать.
– Плохое там что-то. Лекарь от неё уже час не выходит. Служанки туда-сюда бегают. Слышала, как одна сказала, что живот опустился. И кричит она так, словно её режут. Из коридора слышно.
– Живот опустился? – Мне тут же захотелось потереть складку между бровями. При решении особенно сложных задач это всегда срабатывало. Что-то тут не то. Опущение живота – это явный признак приближающихся родов. Только хорошего в этом немного, если Бриджет правда на шестом месяце. Таких крох в наше время в перинатальных центрах выхаживают под специальными колпаками. И то не всех, и не всегда. А сколько потом у этих бедных детей проблем со здоровьем… Врагу не пожелаешь. Здесь его точно не выходят. Но, может быть, получится остановить родовую деятельность? Внезапно я вспомнила об Абигейл. Хватит ли у неё сил на такое? И что будет, если не получится? Тогда из дворца её уже не выпустят. И сожгут вместе со мной…
Последняя мысль словно ножом ударила по сердцу. На глаза опять навернулись слёзы, и я часто-часто заморгала, не давая им пролиться.
– Сейчас Вы отправитесь в покои леди Бриджет. Раз она хотела Вас видеть, Вы удовлетворите её просьбу.
– Что? – Удивившись, я повернулась к своему конвоиру. Его глаза, по обыкновению, смотрели спокойно. В голосе большой угрозы тоже не чувствовалось. Только твёрдость. Зачем это, интересно, мне к ней идти? Или он решил не портить праздник королю и разобраться со мной утром? – Ладно, – я кивнула и обратилась уже к Розе: – Покорми Колина, и ложитесь спать.
– А Вы?
– Я тоже скоро приду.
Последнее, естественно, было ложью, но пугать служанку не хотелось, поэтому я выдавила улыбку, а затем подхватила юбки и побрела по коридору в сторону комнат Бриджет. Сэр Филипп не отставал ни на шаг. Слуги нам по-прежнему не попадались. Придворные тем более. Должно быть, праздник по случаю турнира достиг своего апогея, и про королеву с победителем попросту забыли.
Бриджет я нашла лежащей на кровати. Её огромный живот возвышался над ней и был прикрыт одеялом. Большой… Для шести месяцев просто гигантский. Может, она носила двойню или настоящего богатыря из разряда тех, что рождаются на четыре-пять килограммов? Или её срок был больше шести месяцев? Я не знала ответов на эти вопросы и понимала только одно: за последнюю неделю её живот увеличился в размерах как минимум на треть, а вот остальное тело совсем исхудало. Фаворитка Леонарда теперь напоминала живой скелет.
Когда я вошла в комнату, все оглянулись и побледнели, но не забыли склонить головы. Сама Бриджет металась по кровати, держалась за живот, кусала губы и истошно орала. Её крики, как и предупреждала Роза, я услышала ещё в маленькой, но хорошо обставленной гостиной. Заметила она меня только секунд через тридцать и, сфокусировав взгляд, снова принялась голосить на весь дворец:
– Уберите ведьму! Она пришла, чтобы убить моего ребёнка.
– Вообще-то Вы сами попросили мою служанку найти меня. Я думала, Вы хотите поговорить со мной.