– А потом в том лесу Вас застала гроза, и Вы предложили королю переждать её в доме у Ваших знакомых? – подсказала я то, что когда-то уже слышала от Абигейл.
– Да… – Голос Филиппа Рочестера стал пустым и монотонным. – Он не знал, что я собираюсь жениться. Я хотел познакомить его с Мэгги и мимоходом подтолкнуть к мысли о моей женитьбе. Чтобы это пошло от него, тогда бы королева Элизабет уже ничего не могла сделать. Но следующим утром Мэгги Мейлор вывела меня в сад и вернула подаренное кольцо, сказав, что не может выйти за меня, потому что любит другого. Я ничего не понимал, но она после этого и близко ко мне не подходила. Во дворец мы вернулись через три дня, и тем же вечером король объявил, что королева решила принять подстриг и удалиться в монастырь, а ещё через неделю в Элиадор пожаловал Гринвид Мейлор вместе с женой, двумя сыновьями и старшей дочерью. Ещё через день король привёл Маргарет Мейлор во дворец и представил всем придворным, как свою невесту.
– Вам нужно было сказать правду, – тихо произнесла я. – И королю, и королеве. Говорить, как есть, всегда лучше, чем врать.
– Сказала та, что врёт каждый день, – ответил сэр Филипп, и я почувствовала в его голосе усмешку.
– Я просто пытаюсь выжить.
– Вы не поверите, но я тоже просто пытался выжить.
Я вздохнула. Ирония в его голосе по вкусу мне не пришлась.
– Что же случилось дальше? Вы напились?
– Как чёрт.
– И пошли в бордель?
– В таверну.
Теперь уже усмехнулась я. В отношении мужчин за семьсот лет действительно ничего не поменялось. Как и в двадцать первом веке, в тринадцатом они тоже топили горе в бутылке.
– Кто-то пил за молодых и выкрикивал имя новой королевы. А кто-то спросил, как ей удалось окрутить короля за неделю? Я не выдержал, встал и сказал во всеуслышание, что она, должно быть, ведьма и околдовала короля, а потому Аелорию с ней ждут только несчастья. – Он вздохнул и упёрся руками в подоконник. По-видимому, стоять ему стало трудно. – А потом в монастыре скончалась королева Элизабет, пришли проклятые письма, выяснилось, что настоятельница монастыря приходится Маргарет Мейлор родной тёткой, и началась засуха. Слова, сказанные мной в гневе, быстро разошлись по городу. Люди каждый день искали им подтверждения и находили.
– Она обо всё узнала, поэтому Вас и возненавидела?
– Догадалась, либо ей донесли.
– Но она Вас не выдала?
– Наверное, боялась, что я расскажу о нашей помолвке.
– И даже не попыталась убрать из дворца?
– Пыталась, но король бы скорее отрезал себе руку. Но о моей позиции относительно войны она бы молчать не стала. Она бы нашла, как это применить без угрозы для себя.
Дальше наступила тишина. Я тоже посмотрела в окно. За последнюю четверть часа там ничего не поменялось. По-прежнему виднелась еле заметная луна и свисали тяжёлые серые тучи.
– Я всегда думала, что вы не ладили из-за королевы Элизабет. Однако Вы зря вините себя. Слухи разошлись и бы и без Вас. Королеву Элизабет любили, Маргарет, явившись ниоткуда, сразу стала невестой. Потом случились все эти события. Рано или поздно её бы всё равно обвинили в колдовстве. Уж слишком легко и быстро у неё получилось нацепить корону. Почему король не сделал её просто своей любовницей? Может, он уже давно хотел избавиться от стареющей бездетной жены? А тут вдруг отыскалась молодая красавица, дочь женщины, родившей четырнадцать детей.
– Между старой королевой и королём не было большой страсти. Но он её уважал и всегда прислушивался к её советам. Почти не изменял. За восемь лет в его покоях было от силы три женщины, но и те задержались всего на пару-тройку ночей. Все удивились, когда Бриджет Хэмптон увлекла короля на целых полгода.
В горле пересохло. Бриджет Хэмптон появилась в аккурат после моего вселения в тело королевы Маргарет. Может, она и правда знала какой-то секрет? И применила этот секрет сначала к сэру Филиппу? Я мысленно вернулась к нашей первой встрече, тогда у дверей в покои Леонарда, и вспомнила, как сэр Филипп смотрел на меня. Точнее, на неё. А потом остановил лошадь и пошёл со мной в город. Новый вопрос сорвался с губ прежде, чем я успела его обдумать.
– Вы до сих пор любите её?
Филипп Рочестер развернулся ко мне стрелой. В его глазах полыхал гнев. Тот самый, что так сильно делал его похожим на Леонарда.
– А Вы бы смогли любить человека, который предал Вас и предпочёл толстому кошельку и реверансам.
Представив лицо бывшего мужа, я поморщилась. Однажды вечером он собрал вещи и со словами: «Рита, я больше не могу», – ушёл в темноту, а через две недели я встретила его в парке под ручку со своей коллегой. Люблю ли я его сейчас? Первое время очень любила, любила и ненавидела, но потом два года одиночества эту любовь изжили.
– Нет.
– Вот и я нет.
– Но Вы продолжали о ней заботиться. – И я, по-прежнему ревнуя, перечислила то, что недавно перебирала в мозгу.
Сэр Филипп покачал головой и снял наконец запачканный моими соплями и слезами плащ.
– Я не хотел, чтобы Вы устроили скандал возле покоев короля. Не хотел новых пересудов: их и так слишком много во дворце. А про лошадь и город я уже говорил: я всегда стараюсь уберечь то, что принадлежит королю.
За последнюю фразу мне захотелось его ударить. Хорошенько так. По лицу. И посмотреть, как на белой гладко выбритой коже отпечатается моя пятерня. Но я решила действовать хитрее.
– Может быть, таким образом Вы хотели попросить прощения?
Он промолчал – пришлось срочно менять тему для разговора.
– Значит, при королеве Элизабет всё же были другие фаворитки? Пусть немного и всего на пару ночей, но ни одна из них не понесла.
– К чему Вы клоните?
– Король бесплоден. Я точно в этом...
Сэр Филипп зажал мне рот рукой и впервые с начала нашего разговора огляделся по сторонам.
– С ума сошли? За такие разговоры он переломает Вам не только рёбра.
– Это не просто разговоры, а факты! – Я стряхнула его ладонь и вскинула подбородок. – Подумайте сами. Две законные жены, официальная фаворитка, три мимолётные любовницы – и ни одна не забеременела.
Тучи на небе стали чуть светлее. За окном зазвонили колокола. Сэр Филипп молча накинул на плечи плащ. Я кинулась очищать накидку его же платком, но он остановил меня и забрал платок обратно.
– В час вечерней молитвы о таком лучше не говорить. Идите к себе, иначе Вас хватятся. Сегодня и без того Вас ждёт не лучший вечер.
Я выдавила скупую улыбку.
– Мне жаль, что Маргарет Мейлор так поступила с Вами. Но жизнь её проучила. Нам всегда возвращается всё то плохое, что мы причинили другим, и она тоже понесла наказание. Мало кто из придворных её принял, казнили её брата, да с королём она была не слишком-то счастлива. Он бил её и, наверняка, насиловал. Может, и молилась она часами не потому, что просила у Господа ребёнка, а потому, что хотела вымолить прощение за Вас. – Сэр Филипп с удивлением взглянул на меня. Его руки замерли возле тесёмок у капюшона накидки. – Жаль, я вселилась в её тело только полгода назад. Будь я на её месте раньше, я бы выбрала Вас, а не короля.
Глава 21
– Ваше Величество! – Запыхавшаяся Нэн застыла в паре метров от нас. Лицо у неё раскраснелось, белый чепец съехал набок, отчего несколько русых прядей выбилось и упало на лоб и лицо. – Король ищет Вас по всему дворцу и срочно требует к себе.
«Наверняка, уже рвёт и мечет!» – набрав полную грудь воздуха, я изогнула губы в улыбке. Сэр Филипп смотрел на меня во все глаза. В его взгляде впервые с нашего знакомства я разглядела страх. Тот же страх, что сейчас бежал по моим венам.
– Найдите Розу, – шепнула я, – и приведите её во дворец целой и невредимой.
Он склонил голову и ушёл в тень. Наш разговор оборвался на полуслове, и оставалось загадкой, слышала ли что-то из него Нэн. Приподняв юбки, я зашагала вслед за ней по длинному коридору. На стенах уже горели зажжённые факелы. Я не торопилась, шла медленно и грациозно, словно по подиуму, и как тогда, в свой самый первый день, рассматривала широкие красочные гобелены на стенах. Нэн часто оглядывалась и, по-видимому, сильно волновалась, но подогнать меня ей не хватало духу. Колокола за окном отзвенели, час вечерней молитвы близился к концу, а я всё шла и шла, чувствуя под собой каждую выбоину и щель в полу.