Собравшись с духом, я все же зашла в дом. Только вот зря я это сделала, я ведь совершенно забыла о Софи, что обитала тут. Как только я дошла к гостинной передо мной предстала картина их любовных утех. Девушка была в одном нижнем белье, а Романов сверху на ней. От этой картины у меня дух перехватило, и желание поговорить тут же отпало. Я начала делать шаги назад, все еще наблюдая за картиной, и если бы я не задела столик, то мне удалось бы уйти незамеченной.
Парочка обернулась на шум, и увидели меня. Максим тут же стал на ноги, и смотрел на меня перепуганными глазами. Мы все трое молча несколько минут, смотрели друг на друга. После того как опьянение прошло, я быстро поспешила уйти отсюда, как можно дальше, попутно кинуть:
- Простите, не хотела мешать.
Возле выхода парень догнал меня.
- Юля, подожди, - крича он, - Юля, - затем он схватил меня за руку. – Подожди, нам нужно поговорить.
- Нет. Нет, не нужно, - пыталась вырваться я. – Я пришла к Артему, но я вижу, что его нет. Мне жаль, что я помешала вам.
- Мы поговорим, - Максим еще сильнее сжал мою руку. – Юля расскажи мне, что произошло перед тем, как вы попали в больницу.
Так значит, не только я одна не могла говорить о том, что произошло в Мумбае. Об этом правда было сложно говорить, но я была готова, пока не увидела его вместе с ней.
- Ничего, - все же вырвалась я с его хватки.
- Ты не можешь винить меня за то, что я с Софи, - видимо Романов, все истолковал несколько иначе. – Ты оттолкнула меня, помнишь? Тебе все равно, что наш ребенок умер. Мне нужно было тогда поверить Даше, и не связываться с тобой, нам всем следовало. Ты холодна словно камень. Я надеялся…
Его слова резали не хуже кинжала, что еще недавно терзал мое тело. Я понимала, что заслуживаю, все эти слова за то, что сделала с ним за это время. Вот только от этого лече не становилось.
- На что? – спросила я. – На то, что этот ребенок вновь бы возродил наши отношения? На что?
- Нет, просто, это был наш ребенок. Мы смогли сотворить с тобой нечто прекрасное. Мне хотелось, чтобы нас что-то связывало с тобой. Тогда бы ты не смогла отдалиться от меня навсегда.
Вот опять он меня поразил. Как он может меня злить и в тоже время заставлять чувствовать себя виноватой?
- Я никогда не смогу отдалиться от тебя, - сказала я, произвольно проводя рукой по его щеке. – Ты в первую очередь мне друг, нас много связывало еще до того, как мы стали встречаться.
- Юл…
- А безразлично я отношусь к потере ребенка, потому что мы узнали о нем, только когда он был мертв. Это словно узнать о смерти своего соседа, да, это печально, но не вызывает никаких чувст…
- Ну, вот ты опять все портишь, - немного повысил голос бывший парень.
- Как хорошо, что у тебя есть Софи, - рявкнула я. – Она наверняка ничего портить не будет. Иди к ней, женись, и пусть она тебе родит детей, а меня оставь в покое.
- Милая, - он хотел прикоснуться ко мне. – Не говори так, я хочу, чтобы у нас все было как прежде.
- Никогда больше не будет как прежде, - все еще враждебно говорила я. – Забудь, пожалуйста, о том, чего никогда не могло у нас быть, - он понял, что я говорила о беременности. – И никогда не говори со мной об этом.
На моих глазах появились слезы, и я поспешила убежать. Будучи в машине, я дала волю чувствам, и слезы градом покатились по моим щекам.
Долго мое горе не продлилось, пришло сообщение от матери, в котором она мне напоминала о примерке. Тут же утерев слезы, я еще несколько минут закинув голову на кресло сидела, приводя свои чувства в порядок. Затем достав косметичку, поправила макияж. Мне не хотелось, чтобы мама начала меня расспрашивать. Я просто не смогу выдержать этот разговор, и опять все испорчу.
Как же неудобно, и немного жутко, что кладбище находиться перед въездом в поселок. Никогда особо не обращала на это внимание, но именно сейчас это заставило меня вспомнить о брате. Думаю, что это не из-за кладбища, которое я проехала, а из-за того, что мне его сейчас безумно не хватает.
Не успев сообразить, что я делаю, я была на полпути к городскому кладбищу. Кажется, я решила себя сегодня добить просто этим поток чувств.
Несколько минут я молча смотрела на его надгробие. Он прожил настолько яркую жизнь, а теперь, все что от него осталось черточка с двумя датами. Хотя, нет, у него еще есть ребенок, который в скором времени должен появиться на свет. Саша продолжил наш род, вот только я надеюсь его наследников оменет моя участь.
- Никогда не думала, что признаю, - боже, как же глупо я сейчас выгляжу, разговаривая с надгробием под которым лежит пустая труна. Внутренние силы так и не отдали тело брата для захоронения. – Ты был прав, Саша. Люди меняются. Я поменялась. Никогда не мечтала быть убийцей-социопаткой с боязнью серьезных отношений. Но вот она я. Уверена, что ты не гордишься мной.
Времени побыть с братом, у меня не было, я и так опаздывала к матери. А мне это было очень нужно. Когда я узнала о его смерти, я словно ничего не почувствовала. После того как я выбралась из лап охотника я вообще мало, что воспринимала эмоционально, словно я действительно перестала испытывать эмоции. И вот теперь, я обречена, пережить его утрату вновь. Саша был очень важной частью меня, все, что я умею делать научил меня он.
Ну вот, я опять терзаю свое изрядно пошарпаное сердце. Такое обычно происходит, когда близиться конец. Возможно, мой будет не так уж счастлив, но чувствую, что он близко.
- Прости, мам, - виновато произнесла я, подавая ей ее любимый кофе, когда прибыла в ателье. – Просто немного заболталась с Артемом.
Мама видела, что я вру, причем очень неумело, но закрыла на это глаза. Мне пришлось несколько часов сидеть и смотреть, как она меряет платье за платьем, ведь помимо того, что ей тут шьют, она захотела приобрести еще одно. Если я только знала, ни за что не согласилась. Вокруг нас бегал персонал, и должна признать, кофе они варили отменное.
- Мам, зачем тебе еще одно платье? У тебя их предостаточно, - уже начала жаловаться я, когда мне принесли шестую чашку кофе, и кусок торта, что уже не лез в меня.
-Мне нужно просто ослепительное, - говорила она, осматривая модели на вешалках. – Я хочу понравиться семье Дэвиса, и вообще не каждый же день знакомишься с претендентами на престол Англии.
- Что? – мне не верилось. – Не может быть. Ты шутишь. Себастьян претендент на трон? У Богов явно своеобразное чувства юмора.
- Юля, - укоризненно сказала мама. – Он уже почти твоя семья, прояви уважение. И мы решили делать свадьбу в Великобритании, - осторожно сказала она.
- Что же, отлично, - улыбнулась я, не понимая, почему это должно меня расстраивать.
- Я переезжаю туда, через несколько недель. Сразу как улажу тут дела, - ну, а теперь я поняла. – Я не хочу заставлять тебя ехать со мной, тут твои друзья, тут твое сердце. Тут твой, - она запнулась, - брат. Я знаю, что ты была у него, поэтому опоздала. Мне тоже его не хватает. Саша был моим первенцем, которого я рожала в страшных муках. Просто…
Я остановила ее монолог. Мне прекрасно известно, что она хотела сказать. Возможно, еще год назад я бы разозлилась, обозвала бы ее эгоисткой, но не сейчас.
- Все в порядке, - говорила я. – Я подумаю над твоим предложением.
- Спасибо, - тут она развернулась к платьям и продолжила поиск. – И да, пока ты будешь тут, будешь жить с отцом.
- Но, мам, - мою доброту как рукой сняло.
- Без но. Тебя просто невозможно оставить одну. Хуже, чем в детстве.
Она предоставляла мне доводы того почему я не могу жить одна на протяжении двух недель. Я уже почти успела забыть, что с этой женщиной спорить бесполезно. Теперь понятно от кого мне достался такой скверный характер.
Время летело так быстро, когда я вела обычную жизнь, и мне хотелось как-то замедлить ее. Мне нравилось проводить время с Себастьяном. Артем даже по этому поводу ревновал, что у меня на него нет времени, но нужно ж было как-то занять парня в чужой ему стране. Мы много гуляли, к нам не редко присоединялись Эмми с Сережей, даже пару раз удалось вытянуть Лену, что прихватила с собой Кирилла. Сдается мне, между ними что-то есть, но ни один, ни другой не признавались в этом. Их понять можно у них был не простой опыт в прошлых отношениях: Аня оказалась предательницей, а Юра умер. Такое не просто забыть, я уже молчу о том, как это изменило их. Это было не значительное изменение, еле уловимое, но оно так бросалось мне в глаза, словно они стали другими людьми.