Может быть потому, что ей вообще не нужна причина.
И прежде, чем она успела сказать ему, что согласна, Гарри убрал руку со щеки и заставил ее запрокинуть голову, обнажив шею. Он подался вперед и припал к ее горлу волной будоражащих, чувственных поцелуев. Он действительно напоминал в тот момент волка, пожирающего свою добычу, и Гермиона стонала под ним, трепеща и выгибаясь. Коварный аврор воспользовался этим, чтобы подсунуть под нее руку и быстрым движением расстегнуть лифчик. Холодный воздух коснулся ее разгоряченной груди, и Гермиона порывисто вздохнула, когда Гарри потянул лифчик на себя, а затем торжествующе потряс им в воздухе.
— Смотри-ка, и переворачиваться не пришлось! — он бросил лифчик через плечо и снова поцеловал ее.
Гермиона подняла руки и зарылась пальцами в его непослушные волосы. Язык Гарри без труда проник в ее рот, чтобы танцевать с ее собственным. Гермиона чувствовала вкус мятного чая и запах мужского тела, полного сексуальной энергии. Гарри поднял сначала одну ее руку над головой, затем вторую, и крепко прижал ее кисти к подушке. Между поцелуями он слегка покусывал ее губы. Свободной рукой он играл с мягкими завитками ее волос, накручивая кофейные локоны на пальцы.
— Ммм, — он прервал поцелуй, чтобы прикоснуться кончиком носа к ее уху, — я чувствую, как ты возбуждена. Я слышу, как бьется твое сердце под кожей. И на вкус, — он лизнул ее шею, — ты просто восхитительна.
— Боже! — выдохнула Гермиона, крепче сжав его волосы.
— Можно мне попробовать тебя всю?
— Да, — услышала она свой голос между громогласными ударами сердца.
Гарри спустился ниже и слегка прикусил кожу в районе ключицы.
— Рон просто идиот. Он никогда не ценил то, что у него было.
Он провел языком между ее вздымающимися грудями, стал целовать чувствительную кожу вокруг ее левого соска, а затем вдруг взял его зубами.
— Черт! — застонала Гермиона, когда ее сосок оказался между его зубами. Гарри принялся посасывать его, плотно сжимая губами и массировать рукой ее грудь. Когда он отпустил сосок и стал играть с ним языком, Гермиона не выдержала и, согнув ноги в коленях, прошептала: — Не останавливайся, Гарри. Боже, это просто великолепно…
К ее ужасу, он тут же прервался, но только для того, чтобы обратить свое внимание на другую грудь и повторить то же самое с ней, за что был вознаграждён дрожащим от удовольствия стоном. Никто еще не прикасался к ней таким образом. Да, у нее были любовники, но никто из них не желал так страстно угодить ей. Она чувствовала влагу между ног и знала, что это из-за Гарри. Так или иначе, это была чертовски возбуждающая игра. Гарри откуда-то знал о ее надеждах, мечтах, слабостях и сильных сторонах. Он знал почти все, что нужно было знать о молодой женщине и теперь… он узнает ее полностью.
Закончив с грудью, он стал спускаться ниже, оставляя влажную дорожку на ее животе, пока не остановился у края юбки. Гарри поднял голову, посмотрел на Гермиону и сказал:
— Раздвинь для меня ноги, — и когда она это сделала, он улыбнулся и добавил: — Хорошая девочка.
«Хорошая девочка? — подумала она. — Почему это звучит так чертовски горячо?»
Гарри медленно поднял ее юбку вверх по бедрам, обнажив то, что было скрыто лишь тонкой полоской шелковой ткани. Он устроился между ее ног и потерся щетиной о внутреннюю сторону бедра.
— Как давно я этого хотел, — услышала она его голос, когда он подцепил пальцами ее трусики и потянул вниз, — так давно, но я не мог… — он резко дернул материал и белье разошлось по швам. Гарри поднес его к лицу и жадно вдохнул запах. — Боже, Гермиона, я не могу себя больше сдерживать.
В следующий момент он обвил ее бедра руками, склонился над ней и взял свой приз в рот.
Гермиона едва не вздрогнула под ним, когда его теплый язык прикоснулся к ее мягким складкам. Сначала ей показалось, будто он ест ее, как последнюю еду на свете. Он был таким хищным в тот момент, нетерпеливо прижимаясь к ее влажной промежности и облизывая пульсирующий клитор. Куда только подевался тот робкий мальчик, которого она знала со школы? Его место занял сильный, уверенный в себе человек, полный бушующего тестостерона с единственной целью: удовольствие и подчинение Гермионы Грейнджер.
— Гарри, — всхлипнула она, сжимая в кулак его волосы и наслаждаясь движениями его языка, — вот здесь. Прямо здесь. О, черт…
Гарри мягко обвел ее клитор языком и поцеловал его.
— Я мог бы наслаждаться тобой всю ночь, — признался он с пламенным возбуждением.
Гермиона немедленно покраснела, она поблагодарила судьбу за то, что в комнате темно, и никто этого не заметит. Она даже не думала, что Гарри знает такие слова, и это открытие было весьма… возбуждающим. Почти таким же возбуждающим, как тот момент, когда он, продолжая стимулировать ее клитор языком, вставил внутрь палец.
— О, святая Цирцея! — Гермиона выгнулась и откинула голову назад, подаваясь вперед, навстречу этим движениям. Гарри просунул палец дальше до самой костяшки, заставляя Гермиону стонать громче. Он продолжал искать особую точку внутри ее тела, продолжая вылизывать ее киску с ослепительной тщательностью. И, когда он, наконец, нашел ее, Гермиона издала тихий крик, ее глаза закрылись, бедра задрожали.
— Кричи для меня, — поощрил он. Его палец входил в нее снова и снова, заставляя ее двигать бедрами и буквально размазывать клитор по его языку.
Гермиона была близка к экстазу.
— Гарри… О, Гарри, ты же сейчас… заставишь меня…
Она не знала, как у него получилось заставить ее кончить так быстро, но стенки ее влагалища сомкнулись вокруг его пальца, в то время как быстрые движения его языка стимулировали клитор.
Звезды вспыхнули перед ее глазами, Гермиона закричала от удовольствия, ее ноги задрожали, а кожа покрылась росой эйфории.
Гарри продолжал двигать пальцем внутри нее, слизывая всю влагу, чтобы почувствовать ее вкус даже после того, как она кончила.
— Еще раз, — прошептал он ее чувствительной кнопке, прежде чем начать все заново. На этот раз он просунул два пальца в ее истекающий соками проход и ускорил темп. И, двигаясь таким образом, он прошептал самые эротичные слова, которые когда-либо говорили Гермионе Грейнджер:
— Все эти ночи в бегах… Я потерял счет тому, сколько раз хотел засунуть в тебя пальцы и заставить стонать так, как сейчас. Я удовлетворял свои желания, представляя, как ты будешь выглядеть, изгибаясь на кровати с моим членом внутри. Ты хочешь этого, Гермиона? Хочешь, я возьму тебя сзади и покажу все те годы, что мы пропустили?
— Да, черт возьми, да, пожалуйста…
И вот она оказалась на животе прежде, чем успела подумать об этом. Гарри перевернул ее одной рукой, слизывая сладость ее сока с другой. С поразительной, нечеловеческой силой он поднял ее и поставил на четвереньки. У Гермионы не было ни сил, ни воли спорить, вместо этого она полностью погрузилась в свои ощущения. В следующий момент Гарри хлестко ударил ее по заднице и схватил за бедро. Послышался звон пряжки от ремня и шорох одежды.