Рэй Бредбери
Секрет мудрости
Наверное, трудно найти человека, которому неизвестно имя Рэя Брэдбери – выдающегося американского писателя, вошедшего в нашу культуру прежде всего как мастер лирико-психологической фантастики. Однако далекое будущее и иные миры всегда были для Брэдбери не целью, а средством – в постижении человеческой сущности, в художественном исследовании любви, добра, ответственности, призвания… Лучше, чем кто-либо другой, знала об этом Нора Галь (1912-1991) – переводчик, чей труд и талант позволили русскому читателю принять и полюбить как своих Маленького принца Экзюпери и героев "Поющих в терновнике", проникнуть в загадку "Постороннего" Камю, в сложный мир персонажей лучших пьес Пристли… Нора Галь перевела 27 рассказов Брэдбери – все они многократно переиздавались по-русски. Кроме одного. "Секрет мудрости" был переведен в 1977 году и с тех пор лежал в столе переводчика: ни в одном из многочисленных сборников Брэдбери напечатать его не удавалось. С любезного разрешения наследников переводчика мы впервые публикуем (в слегка сокращенном виде) этот рассказ в переводе Норы Галь.
Комната была точно большой теплый очаг, где светло от незримого пламени и притом уютно. Лениво поглядывали оранжевыми зрачками несколько тлеющих угольев в камине. В этих стенах медленно разливалась, иссякала и вновь их наполняла музыка. Единственная лимонного цвета лампа освещала стены, солнечно желтые, как лето. Безупречно натертый паркет поблескивал темной рекой, и по этой глади плыли коврики, ярким оперением – ослепительной голубизной, белизной, сочной зеленью джунглей – подобные птицам Южной Америки. Тут и там на четырех столиках в белых фарфоровых вазах горели безмятежными щедрыми кострами свежесрезанные оранжерейные цветы. И со стены над камином смотрел на все это портрет серьезного юноши с глазами того же цвета, что изразцы камина, – ярко-синими, так и сверкающими умом и радостью жизни. Войди кто-нибудь украдкой в эту комнату, он, пожалуй, не заметил бы, что в ней есть два человека, так были они тихи и неподвижны. Один сидел, откинувшись на спинку белоснежного дивана, закрыв глаза. Другой лежал на диване, головой на коленях у первого. Глаза его тоже были закрыты, он слушал. В стекла негромко стучался дождь. Музыка умолкла.
И тотчас что-то слабо заскреблось у двери.
Оба удивленно раскрыли глаза: люди как известно, в дверь не скребутся, люди стучатся. Тот, что лежал на диване, мигом вскочил, бросился к двери, окликнул:
– Есть там кто?
А как же! – отозвался стариковский голос.
– Дедушка!
Молодой человек распахнул дверь и втащил в залитую теплым светом комнату невысокого кругленького старичка.
– Том, малыш, Том, до чего ж я рад тебя видеть!
Они крепко обнялись, похлопали друг друга по спине. Потом старик заметил, что в комнате есть кто-то еще, и отступил.
Том круто повернулся, протянул Руку.
– Дедушка, а это Фрэнк. Фрэнк, это дедушка… то есть… фу, черт!
Старик разрядил минутное замешательство: быстрыми шажками он подошел к дивану, схватил Фрэнка за руку, потянул, тот встал – теперь он возвышался над маленьким гостем из ночи, и старик, задрав голову, крикнул ввысь:
– Так, стало быть, Фрэнк?
– Да, сэр – отозвался с вышины Фрэнк.
– Я пять минут стоял под дверью, – сказал дед.
– Целых пять минут? – тревожно воскликнули оба.
– … и все сомневался, стучать или не стучать. Услыхал музыку и говорю себе, черт возьми, если у него там девчонка, либо пускай выкинет ее в окошко под дождь, либо пускай покажет старику, какая она есть красотка. Постучал и… и никакой девчонки тут не видать… вот провалиться мне, вы ее, верно, запихнули в чулан, а?
– Никакой девчонки тут нет, дедушка, – Том обвел руками комнату.
– Но… – Дед оглядел натертый пол, чистенькие коврики, яркие цветы, зоркие портреты на стенах.
– Вы что ж, у нее временные жильцы?
– Жильцы?
– Я что говорю, у этой комнаты такой вид, сразу чувствуешь, тут не без женщины. Прямо как на рекламе туристских пароходов, я на такие в витринах полжизни любовался.
– Ну мы… – начал Фрэнк.
– Дело вот в чем, дедушка, – сказал Том и откашлялся. – Мы сами тут все устроили. Отделали заново.
– Отделали заново? – Старик даже рот раскрыл от изумления. Круглыми глазами опять оглядел комнату. – Это вы вдвоем такое сотворили? Боже милостивый! Он потрогал синюю с белым керамическую пепельницу, погладил коврик, яркий, точно какаду.
– Кто же из вас что делал? – спросил он вдруг и пытливо посмотрел на них обоих. Том покраснел.
– Понимаешь ли, мы…
– Нет-нет, молчи! – крикнул старик и поднял руку. Что ж это я, только ввалился и сразу давай вынюхивать, как безмозглый пес, а лисы никакой нету. Спроси лучше, куда я сам собрался, и что затеял, а? И кстати сказать, не пахнет ли в вашей картинной галерее еще одним Зверем?
– Такой Зверь найдется! – отозвался Том.
Он снял с деда плотное пальто, достал три стакана и бутылку ирландского виски – старик коснулся ее осторожно и нежно, как новорожденного младенца.
– Вот так-то лучше, – сказал он. – За что пьем?
– Как за что? За тебя, дедушка!