Гермиона испугалась, когда белобрысая макушка скрылась и она больше её не видела. Девушка развернулась и врезалась в кого-то и уже начала заваливаться на бок, но её резко притянули к мужской груди.
- Грейнджер, следишь за мной? – хитрый прищур и самодовольная ухмылка, от которой она сходила с ума.
Гриффиндорка растерялась и невольно сказала правду:
- Да.
Малфой приподнял бровь и ухмылка превратилась в улыбку не менее наглую. Гермиона вдыхала его запах и теряла связь с реальностью. Они так долго держались на расстоянии, что такой, казалось бы, минимальный контакт, вызывал заторможенную реакцию, не только сознания, но и организма.
Она сама себе сейчас напоминала желе. Драко всё также держал её за талию левой рукой и не собирался отпускать. Они соприкасались грудью, настолько плотно, насколько это было возможно. Гриффиндорка макушкой утыкалась ему в подбородок и дышала в шею, где от её дыхания появлялись мурашки на бледной коже.
Малфой сделал глубокий вдох и попытался убрать руку.
- Нет! Не уходи, – такая реакция удивила даже саму Гермиону, но она ничего не могла с собой поделать. – Пожалуйста.
Слизеринец посмотрел ей в глаза и кивнул. Зрачки почти заполнили радужку, и он был слишком серьёзным. Грейнджер потянулась к его губам и замерла в миллиметре.
- Не надо, – голос хриплый и умоляющий.
- Почему? – как они ещё не рассыпались от напряжения, она не знала. Воздух вокруг них, будто сгустился и было нечем дышать.
- Будет сложнее… - Драко перевел взгляд на губы девушки и облизал свои. – Мы… я не смогу вернуться обратно.
Наверное, понять это выражение было сложно, но Гермиона догадалась, о чём шла речь. Они больше не смогут держаться друг от друга подальше. Сейчас было искушение, поддаваться которому нельзя.
Но, чёрт возьми, она так скучала по нему.
Несправедливо.
- Хорошо, – гриффиндорка сама отодвинулась, и юноша убрал руку, что мешала циркулировать воздуху в легких.
- Хорошо, – он отошёл и всё также не отрывал взгляда от её губ.
- Хорошо, – сколько они это повторили было без разницы, главное, что расстояние их обоих убивало, а они говорили непонятно, что.
Грейнджер смотрела в его глаза и понимала, что не может сдерживаться, что может подвести их обоих, что будет потом сложно. Она всегда была правильной, насколько могла и сейчас должна была поступить также. Должна.
Но пошло всё к чёрту.
Девушка резко преодолела разделяющие их метры и врезалась в его губы. Драко будто только этого и ждал, его руки тут же схватили её голову и наклонили так, как ему было удобнее целовать шатенку.
Как только Малфой углубил поцелуй они оба застонали, как сумасшедшие. Он вертел её голову и зарывался рукой в волосы, оттягивая их на корнях. Было ощущение, что у него было желание снять с неё скальп, но пусть, лишь бы не прекращал этот поцелуй, с привкусом безумия.
Гермиона встала на носочки, чтобы быть ближе к нему и зарылась пальцами в его шевелюру, как он любил. Драко резко толкнул девушку к книжным полкам и не успела она понять, что произошло, как блондин снова припал к её припухшим губам.
Боже.
Что он творил?
Его язык делал какие-то невообразимые вещи с ней, она чувствовала, как внизу живота зарождался пожар и отключал все здравые мысли в голове. Малфой прижался к ней ближе и оперся руками о стеллажи возле макушки Гермионы. Он прикусил её нижнюю губу и, легко поцеловав место укуса, оторвался от Грейнджер.
Она никак не могла восстановить дыхание и сердце выскакивало из груди с желанием пробить ребра. Слизеринец был в таком же состоянии. Оглядев его, гриффиндорка поняла, что он возбужден. Покраснев и отведя взгляд от бугра на брюках, Гермиона посмотрела на потолок библиотеки. Уловив смешок возле своей ушной раковины, она задрожала.
- Грейнджер, приятно знать, что ты так на меня реагируешь, но я люблю с тобой разговаривать, когда ты смотришь мне прямо в глаза, – тон издевательский и чересчур довольный.
- Малфой, только не загордись, – она закатила глаза и постаралась не сильно плавится от ощущения его тела рядом.
Драко усмехнулся и прислонился к её лбу своим. Гермиона закрыла глаза и её самым главным желанием было раствориться в этом моменте или замедлить время, что угодно, лишь бы побыть с ним побольше.
- Меня не должно здесь быть. Это тоже было не согласно плану, – блондин сглотнул и облизал губы, выглядел он не довольным собой.
- А что было согласно плану? – гриффиндорка провела рукой по его волосам и убрала чёлку со лба.
- Следить за тобой, как можно незаметней.
- Ты прав, план провалился.
Они засмеялись и прижались друг к другу ещё крепче. Отойти сейчас, было всё равно, что вырвать сердце из груди, которое и так было слишком уязвимым.
- Я пойду, – сказал Драко и не сдвинулся с места.
- Давай будем переписываться через дневники, я так больше не могу, Драко, – Гермионы сдерживалась, чтобы не зарыдать, в очередной раз. Так много плакать было не в её характере и посмотрите, одно слово - и она в слезах.
Малфой смотрел на неё и провел по её щеке убирая влагу, что упала с ресниц.
- Хорошо, – это звучало, как обещание и как проигрыш одновременно. – Хорошо.
Они оба оказались слишком слабы.
***
С тех пор, как они договорились с Драко общаться через дневники, с которых всё началось, она постоянно таскала его с собой. Пару раз Гермиона порывалась сама написать ему, но были опасения, что это получится не вовремя и она его подставит. Подозрения эти были связаны, в первую очередь, со Снейпом. Грейнджер боялась, что профессор узнает об этом и Малфой вообще не сможет с ней контактировать.
Но если вспомнить, что было в библиотеке, то небольшая записка, покажется детской шуткой. Вот после их страстного примирения был возможен разный сценарий. Радовало, что всё было, относительно, хорошо.
Заняв свое место в первом ряду, в кабинете чар, девушка оглядела класс, по привычке выискивая белоснежную макушку. Драко сидел в последнем ряду, на самом верхнем месте. Парты в этом классе располагались напротив друг друга и были длинными, как в аудиториях университета.
Класс заполнил гомон из разговоров учеников. Флитвик опаздывал на урок, что случалось крайне редко.
Гриффиндорка решила повторить прошлую тему и открыла ветхий том. Внезапно, к ней на стол опустился журавлик, который мог быть только от одного человека. Развернув пергамент, она увидела карикатуру на себя, где девушка с взрывом макаронной фабрики на голове, открывала дневник. Гермиона подняла глаза на Малфоя и увидела, что тот нагло ухмылялся и показательно открывает свой. Она закатила глаза и достала предмет их обсуждения из своей сумки. Только гриффиндорка открыла его, а там уже начала появляться запись.
Грейнджер, почему у тебя такой недовольный вид?
Девушка посмотрела на Драко и приподняла бровь, спрашивая, что за дурацкий вопрос. Слизеринец в ответ лишь пожал плечами, не спуская с лица ухмылку. Посмотрев на свой ряд и убедившись, что никто за ней не наблюдает, даже мальчики, она написала ответ.
А я о тебе думала, Малфой.
Издав смешок себе под нос, от своей детской забавы, Гермиона взглянула на блондина. Тот был слегка довольным и удивленным её ответом, о чём говорили приподнятые брови. Ответив на её взгляд, он быстро написал свою реплику.
Ох, Грейнджер, как приятно знать, что ты так часто обо мне думаешь. Даже во время уроков, а для тебя это - святое.
У Драко был талант выводить шатенку из себя, вроде бы, совсем не обидными, но раздражающими и глупыми словами.
Не волнуйся, Драко, у меня есть более важные дела, чем мысли о тебе.
Почему они вечно препирались? Было ощущение, что нормальные разговоры - не про них. В их случае, либо ярость, либо счастье. Постоянные крайности, от которых они вряд ли уже избавятся. Они срослись с ними.