— Эй, детка? — надо мной склонилась женщина, погладила меня по щеке. — Как ты себя чувствуешь?
— Что произошло?
— Ты упала в обморок, моя дорогая.
— Почему? Разве это возможно?
— Ангелы и демоны тоже могут заболеть, только эти вирусы другие, не такие, как на земле. Но болеют довольно редко.
— Так у меня вирус?
— Нет, не волнуйся.
— Тогда в чём дело? — я села, сосредоточенно потёрла виски, оглядываясь по сторонам.
— Такое часто бывает у Непризнанных, переживать нет повода. Всё дело в неприятии своей смерти.
Я замерла, посмотрела на неё: — О чём вы?
— Ты не можешь принять тот факт, что умерла. Что — то тебя гложет и тянет на землю. От этого ты и упала в обморок, — женщина достала из кармана пузырёк с голубым порошком. — Пей этот отвар каждый вечер, чтобы заглушить тоску по прошлому и стереть воспоминания о смерти.
— Не думаю, что…
Ангел положила руку на моё плечо и внимательно посмотрела в глаза.
— Поверь, ангелочек, это необходимо, если не хочешь, чтобы у тебя появились неприятности. Рано или поздно об этом узнают и поставят вопрос о твоём исключении, понимаешь? Ты должна спускаться на землю не как человек, но как существо высшее. Тебе нельзя в это время думать о каких — то своих низменных, земных проблемах, — она вложила мне в руку лекарство. — Мими проведёт тебя до комнаты. Тебе лучше отдохнуть. — она упорхнула к другому пациенту и заговорила с ним ровно таким же слащавым голоском — слишком детским для её возраста.
Ко мне подошла Мими. Всё это время она стояла за ширмой, поэтому я её прежде не заметила.
— Ну ты даёшь, конечно, — она оглядела меня с недоверием, будто я скрыла от неё какую — то тайну. — Пойдем?
— Прости за беспокойство.
— Поверь, ты моя самая беспроблемная соседка.
Я упала на кровать лицом в подушку и застонала: — Как можно так быстро отказаться от своей жизни?
— Поэтому тебе и дали отвар.
— Но я не знаю, хочу ли его пить.
Мими села у моих ног и сжала одну из них.
— Но ты должна его выпить! Тебя же предупредили.
Голова снова закружилась, я застонала и закрыла глаза.
— Сейчас сделаю тебе чай. Поверь, такого на земле не делают.
— Спасибо.
Мими стала греметь кружками и параллельно о чём — то болтала. Я вдруг поняла, что совсем её не знаю.
— Мими расскажи о себе.
— Что именно тебя интересует?
— Твоя семья.
— С родителями я сейчас редко вижусь. В детстве они проводили со мной много времени. Я спускалась на землю вместе с ними, была свидетельницей многих исторических событий. Видела, как разрушаются и восстанавливаются города. Но потом мой отец повздорил с другим демоном и в этом споре проиграл. Его заточили в тюрьму на долгое время. Отец вышел, но ему больше не давали столько власти. Меня отправили в школу, чтобы я добилась чего — то большего и не видела трудностей, с которыми они встречаются.
— Всё как у людей… — я чуть помолчала, Мими тоже ничего не говорила. — Как там мой чай?
— Почти… готов, — она сделала ещё пару движений над чаем и передала мне горячую кружку. — Попробуй.
Я сделала глоток. Горький вкус сменился сладким, а затем перешёл в какой — то совершенно незнакомый. Будто мой язык обрёл ещё рецепторы, ранее мне недоступные.
— М-м-м-м!
— Я же говорила, — Мими села на край кровати. — Как на счёт того, чтобы позвать мальчиков и повеселиться?
— Каких мальчиков?
— Ади и Сэми.
— Хорошо, давай.
— А-а-а! Отлично! — она захлопала в ладоши и выскочила из комнаты.
Через несколько минут в комнату ввалились мальчики с Мими во главе.
— Вот значит, как… на землю тянет, да? — Ади прыгнул на кровать и бесцеремонно заставил меня подвинуться.
— Эй!
— Всё нормально, мне удобно. Переживать не стоит.
— На самом деле это серьёзно, Виктория. Из школы выгоняли тех, кто не мог смириться со смертью, — сказал Сэми.
— Вне школы так плохо?
— Нет, но благодаря школе у тебя открываются очень много возможностей, какие простым смертным не даны, — пояснила Мими.
— Они хотят сказать, что ты будешь тупой тупицей, если профукаешь свой шанс из — за какой — то вшивой земли, — мило добавил Ади.
— Может, не будем о плохом? Вы пришли развеселить меня, разве нет?
— Мы что, клоуны? — демон усмехнулся.
— Ты — так уж точно, — Мими рассмеялась.
Ади кинул в неё подушку, но она ловко увернулась.
— Ещё и мазила!
Они затеяли шуточную драку, на что Сэми с улыбкой закатил глаза.
— Пока они дурачатся, я хочу тебе кое — что сказать, — он склонился поближе, явно не собираясь посвящать в это других. — У каждого ангела и демона есть свои способности. О них не распространяются, это как козырь в рукаве, понимаешь? Когда — ни будь, и ты в себе откроешь талант к чему — то. Непризнанным даётся это тяжелее.
— К чему ты?
— Мой дар — это сны. Они зачастую аллегоричны, неясны, но они всегда сбываются. Так вот… несколько дней назад мне снилось, что ты стоишь у стены и пишешь имя Мальбонте.
— Прости… что?
Он смотрел мне в глаза испытывающе и не моргая, будто выглядывал в их отражении правды. Я отвернулась, не желая, чтобы он копался в моих воспоминаниях.
— Это ты написала ту надпись на стене?
— Нет, что за вздор?!
— Хорошо, прости…
По телу пробежали мурашки.
— Почему тебе это приснилось?
— Я не знаю. Не понимаю, что означает этот сон.
Ади с Мими устали драться и вернулись к нам. Они легли на нас с Сэми.
— Ай, вы тяжёлые.
— Там есть ещё одна кровать, — заметил ангел.
— Ещё чего! Чтобы своими пыльными крыльями даже не думали туда ложиться! — заявила Мими.
Ади приобнял меня, Сэми и Мими, широко расставив руки.
— Виктория, будто сто лет с тобой знакомы. Может, мы встречались с тобой, на земле, только по разную сторону баррикад?
— Да нет, просто она своя, — Сэми тепло улыбнулся.
Я встретилась с Мими взглядом, и мы обе улыбнулись. И во мне поднялась детская, чистая радость и даже гордость: «Я своя…»
Когда мальчишки ушли, а Мими давно уже спала, я уставилась в окно, погружаясь в водоворот мыслей. Повертела в руках пузырёк с лекарством, завороженно наблюдая, как порошок перекатывается в нём. — «Мне будет наплевать на то, кто меня убил. На то, кем я была на земле и что… кто меня там ждёт.» — от этих мыслей во мне поднялась волна негодования и даже злости.
— «Кто-то убил меня! И я просто так оставлю? Тогда, когда у меня столько возможностей?! Ну уж нет!» — я подошла к окну и выбросила лекарство. Некоторое время наблюдала за тем, как пузырёк исчезает во тьме, а затем вернулась в кровать.
— «Я узнаю кто меня убил, чего бы это мне не стоило!»
Ночью мне плохо спалось, и я вышла чуть раньше обычного. Во дворе ещё никого не было, и коридоре — ни души. Небо было чистое, ни одного порхающего ангела или демона. Я расправила крылья и тряхнула ими, разминая каждую мышцу. Впервые за долгое время мне хотелось побыть одной, и при этом я не чувствовала пожирающего меня одиночества. До лекции оставалось ещё не много времени. Я решила зайти в сад Адама и Евы, посидеть рядом со статуей Равновесия, чтобы ещё раз обдумать свою жизнь и… смерть.
Первым делом в глаза бросились капли крови на белых каменных крыльях.
— А? — я остановилась, задержав дыхание.
Сделала несколько шагов вперёд и заметила чьи — то ноги, выглядывающие из — за скамейки.
— Ах! — ещё несколько торопливых шагов. — Шепфа! — я взвизгнула, отпрянула, задрожав всем телом. По щекам сами собой полились слёзы. Я слышала своё сердцебиение, и паника понемногу овладевала моим телом. На полу лежало чьё — то тело, и его положение и неподвижность сразу выдавали самое ужасное: этот, кто — то мёртв. Я подошла чуть ближе и заглянула в лицо. Волосы закрывали её черты, но я всё равно узнала девушку.