Когда мы подлетали ближе, она обернулась к остальным и властно прокричала:
— Возвращайтесь в школу! Здесь не на что смотреть! — затем она повернулась к нам и по-деловому быстро заговорила: — Рада, что вы целы. Примите душ, переоденетесь и присоединяйтесь к совету. Нам многое нужно обсудить. — она развернулась и скрылась в школе.
"Какая тёплая встреча".
Я стояла в душе намного дольше требуемого, не находя в себе сил выйти из-под горячих струй воды. В комнате было прохладно. Остановилась возле зеркала, стала разглядывать свои мокрые волосы и растрёпанные крылья.
"Нужно собираться…"
Я знала, что задержалась, поэтому не была удивлена, когда поняла, что пришла на совет самой последней. Мама о чём-то говорила, но тут же умолкла, когда я вошла.
— Теперь все в сборе. Присаживайся.
Люцифер, Дино, Энди и Мими сидели по одну сторону, Мисселина, Геральд, мама и Мамон — по другую. Больше никого не было. Мама была бледной, встревоженной. Она откашлялась и медленно заговорила:
— Мне уже рассказали вкратце, что там произошло. Мне очень жаль Ади…
— Он отомстил за Сэми. Фенцио получил по заслугам!
— Тише Мими… — Мамон обратился к дочери, но смотрел на выражение лица моей мамы.
— С тобой всё в порядке?
Мама поспешно, но немного нервно выпрямилась, посмотрела на меня.
— Да… продолжаем. Виктория, ты была в лагере дольше всех, Мальбонте держал тебя поблизости. Нам нужны все детали. Что ты узнала?
— Ничего особенного.
— Ты провела с ним двое суток и ничего не узнала?
Я выдержала её взгляд и не отвернулась.
— Всё верно.
— Хм-м… город-отшельник. Разбросанные контейнеры, сбежавшие заключённые — и всё это скрыто непонятно где. Есть ещё какие-то зацепки? — на этот раз мама обернулась к остальным сбежавшим.
— Не уверен… но, кажется, я слышал Субантр. — начал Энди. — Много Субантр… и, похоже, все они находятся в одном месте, как… как…
— Как в загоне. — мама заволновалась, но лицо её обрело жёсткие нотки — она не собиралась сдаваться. — Нам будет сложно победить Мальбонте, если у него будут Субантры.
— Это значит одно. — сказал Мамон.
Мисселина впервые подала голос:
— Вы же не хотите сказать, что…
— Другого выхода нет. — произнёс Геральд.
— Но это очень опасно!
— О чём вы? — не понимая спросила я.
— Существует рог. Если в него протрубить, Субантры начинают теряться в пространстве, глохнут, слепнут… — объяснила мама.
— Где этот рог?
— В очень опасном месте. — тяжело вздохнул Геральд.
— Нам нужно отправиться за ним. — твёрдо заявила мама.
— Где он находится?
— В долине смерти. — Мамон сложил на столе руки в замок; с его лица не сползала неравная усмешка, выдающая его беспокойство. — Эту долину прозвали так из-за умерших, что мерещатся нам там. Непризнанным идти туда опаснее всего: вы встречаетесь со смертью намного чаще нас. Ваша скорбь уничтожит вас.
— Другого варианта я не вижу. — сказала мама.
— Но это опасно! — вскочила Мисселина.
— Если страшно, нужно понять, оправдан ли риск. Кто считает, что риск оправдан, тот может присоединиться ко мне.
— Ты пойдёшь в долину смерти? — я внимательно посмотрела на маму.
— Да.
— Я с тобой.
— Ты и так достаточно рисковала собой.
— Я буду только в качестве поддержки. Я вырву тебя из плена воспоминаний, если потребуется.
— Хорошо. Кто-то ещё?
— Я пойду. — Люцифер смотрел прямо на меня.
Мама испытующе на него посмотрела. Затем неторопливо, будто нехотя, сказала:
— Хорошо. Что на счёт тебя, Геральд?
— Я иду.
— Мисселина?
— Я…
— Ей не стоит туда идти. — перебил Геральд.
Мама поднялась из-за стола.
— Что ж. Тогда решено. Выходим к ночи, чтобы слухи о нашем походе не донеслись до Мальбонте. Он не должен нас опередить.
Мы разошлись по комнатам, чтобы отдохнуть перед тяжёлым путешествием.
Я лежала на кровати и смотрела в потолок. Мими тоже не спала.
— Волнуешься?
— Не знаю. Такое чувство, будто я бегу с горки. И горка эта бесконечна. Сначала страшно. Я набираю скорость — становится страшнее. Но остановиться не могу. И вскоре я бегу так быстро и так долго, что не остаётся ни страха, ни попыток прекратить.
— Смотри не разбейся: не бывает бесконечных горок.
Дверь отворилась. Зашла мама.
— Пора.
Как только мы вышли, я поймала на себе взгляд Люцифера. Его лицо ничего не выражало, но взгляд был полон размышлений.
— Лети до чёрного дерева, никуда не сворачивая. Дракон должен знать эту дорогу. — объяснила мама.
Я залезла на Фыра.
— Встретимся у входа в долину. Не вздумай заходить в неё сама.
— Как скажешь. Буду ждать вас. Но мама… — я взяла её за руку. — Будь осторожна.
Мама мягко убрала свою руку.
— Я всегда осторожна. — подумала и добавила: — Ты тоже. Никакой самодеятельности. — мама обернулась к остальным и дала знак лететь.
Коллективный рывок. Земля осталась позади. Путь был долгим, однообразным, главным препятствием оказалось одна лишь скука. Но чем ближе мы становились к злополучной долине, тем тяжелее становилось дышать, двигать крыльями, удерживаться на ветру. Казалось, сам воздух стал вязким и тягучим, пропитанным запахом ладана и слезами. Впереди притаилась смерть, хоть её и нельзя было разглядеть. От приземления Фыра поднялась пыль из песка. Я слезла с дракона, хотела выглянуть из-за него, посмотреть на долину, но дракон резко дёрнул головой, не позволяя мне даже взглянуть на неё.
— Что такое?
— Эта долина отравляет. — мама приземлилась одновременно с Геральдом. Она подошла ко мне. — Даже когда просто смотришь на неё, чувствуешь недомогание.
Люцифер замер за мамой, напротив меня. Поймав в капкан мой взгляд, он кивнул мне с едва заметной улыбкой. Всего лишь легкая, как всегда насмешливая улыбка, но меня будто бы обняли ею.
— Держимся друг друга. Если кто-то начинает вести себя как-то иначе, докладываем остальной группе. — мама первая ступила на тропу, ведущую в долину смерти.
За ней последовал Геральд. Мы — за ним.
Тишина была такой тотальной, такой загробно абсолютной, что было не по себе. Искривлённые ветки деревьев были чернее копоти. Они бесшумно двигались, словно манили свернуть с дороги, зайти вглубь чёрного леса.
— Если продолжишь так пялиться в чащу, то обязательно что-то увидишь. — тихо сказал Люцифер.
Я уставилась в спину мамы, шедшей передо мной. Она ничего не боялась или просто казалась бесстрашной. Они с Геральдом, как вожаки стаи, прокладывали нам путь, взяв всю опасность на себя.
— Виктория, здесь его не-е-ет.
— А?
— Я думал, он здесь, в этой темноте, но его нет.
Из-за деревьев показался тёмный силуэт. Он постепенно начал озаряться мерцающим светом.
— Мне так одиноко…
"Ади!"
Он поманил к себе.
— Вытащи меня из этой тьмы! Вытащи, мне так больно!
"Это всё долина… он ненастоящий!"
— Здесь нет Сэми, Виктория! Мне так страшно!
Я противилась своим глазам, противилась слуху, но что-то в голове и сердце размеренно щёлкало. Точно долина — это вор, а я — сейф, который она ритмично и выверено взламывала. Где-то позади я слышала окрики. Меня звали. Это напоминало сон: ты смутно понимаешь, что это неправда, но твои действия предопределены тобой же на подсознательном уровне. Сознание противится, но подсознание быстрее, и оно уже всё решило. Изуродованные деревья потянули ко мне ветки и заглотили… пахло сыростью настолько сильно, что, казалось, во рту начала расти плесень. Это чувство всё усиливалось, пока я не завизжала, не выплюнула это что-то. На мокрую, хлюпающую землю упал шарик плесени. Меня затошнило.
— Мне одиноко без СЭМИ, СОСТАВЬ МНЕ КОМПАНИЮ! — его голос обрёл нечеловеческий тембр. Он словно хотел притвориться Ади, но не смог удержать свою сущность и выплеснул её на меня.