- И как ты к этому относишься, Лили?
- А как должна? Он мой друг, и я точно знаю, что он один из самых добрых людей в Хогвартсе, который никому и никогда не желал ничего плохого.
- Ты ещё лучше, чем я думал, Эванс, - облегчённо расхохотавшись, выпалил Джеймс. – Даже я не загнул бы лучше.
- Ну, ты себя-то со мной не равняй, - парировала девушка, смеясь. Только сейчас она обратила внимание на то, что держала в руках. – Ой, что это? Движется.
Поттер с большим любопытством вглядывался в реакцию Эванс. Давно он этого ждал.
- Грандиозно, Поттер! Она что же, показывает где, кто и чем занят? – задала риторический вопрос Лили. – Это, безусловно, не очень хорошо с точки зрения морали и этики – иметь такое под рукой каждый божий час, но гениально с точки зрения мастерства.
- Спасибо за эту оценку, мисс Эванс, - скопировав манеру речи профессора МакГонагалл, отвесил ей дурашливый поклон парень. – А теперь предлагаю вам продолжить развлекаться в другом месте, а то как-то холодает. Не знаю, как у вас, а у меня копыта стынут.
Эванс снова залилась звонким смехом, понимая теперь весь спектр шутки Джеймса Поттера.
Поттер бегом за собой тащил за руку Лили, улыбающуюся и раскрасневшуюся после длительной уличной прогулки. Парень, одному ему знакомыми маршрутами через лабиринты школьных коридоров, вовсе не сверяясь с Картой для остроты ощущений и яркого веселья, удирал вместе с Эванс от коварного преследователя.
За ними по пятам неотрывно следовал Аргус Филч.
На пятом этаже он чуть было не настиг нарушителей. Гриффиндорцам пришлось нырнуть в маленькую нишу за алым гобеленом. И завхоз абсолютно точно наказал бы находящихся вне спален после отбоя студентов, если бы не внезапный грохот упавших рыцарских доспехов в противоположном конце длинного тёмного коридора.
Отвлёкшись на шум, Филч проморгал момент побега пакостников из-за спасительного гобелена.
Добежав до движущихся лестниц, Джеймс указал Эванс рукой куда-то вверх, и запыхавшиеся ребята благодарно помахали руками своему спасителю. Почти Безголовый Ник отвесил им почтительный поклон и скрылся в каменной кладке южной стены. Они всё-таки с Джимом Поттером давние друзья, а дружба – дело святое.
Оказавшись, наконец, на восьмом этаже. Джеймс разрешил Лили перевести дыхание.
- Как тебе такие догонялки, а, Лили? – хрипло спросил он.
- Ну, я бы сказала, что довольно занимательно, если бы не неудобные зимние сапоги, - весело отозвалась девушка. - Мы пришли?
- Как ты поняла? – удивился Поттер.
- Ты замер у пустой стены, напротив которой висит до безрассудства странное полотно, - указала рукой Лили в сторону гобелена Варнавы Вздрюченного, мужчины в шляпе с пышными, горчичного цвета перьями, что пытался обучить балету изображённых подле него троллей. – Я думаю, это значимо в случае, если связался с Джеймсом Поттером.
- А ты чертовски хороша, Эванс!
Поттер подозвал её ближе и прикрыл глаза, сосредотачиваясь.
«Какой он стал симпатичный. Марлин была права, когда говорила, что Поттер похорошел за лето», - случайно пришло на ум. Лили потрясла головой, отгоняя глупые размышления.
Скоро эта ночь закончится, и у них останется всего одна, последняя.
Стало как-то тоскливо.
Вдруг в пустой стене проступила кованая, обитая железными балками дверь с одной-единственной ручкой.
- Прошу, - открыл дверь Джеймс. – Пожалуйте, мисс.
Лили шагнула в образовавшийся проём и непонимающе оглянулась по сторонам. Она оказалась в родной гостиной факультета Гриффиндор.
В камине справа мирно потрескивал оранжевый огонь, поедающий берёзовые дрова и рождающий восхитительное живительное тепло. Стены были украшены хлопушками и фонариками. Сверками сотни волшебных цветных лампочек на гирляндах. В углу, у самого окна расположилась богато наряженная ель. На каминной полке висели рождественские носки для подарков. В воздухе чарующе стоял запах остролиста, мяты, еловой хвои и имбиря.
Однако что-то всё же было не так. Людей нет, они с Джеймсом здесь совершенно одни.
- Где мы, Поттер?
- Мы в Выручай-Комнате. Это и есть последний на сегодня, четвёртый секрет. Слыхала, может, о ней? – пояснил парень, роясь в возникшем непонятно откуда рюкзаке.
- Да, я читала об этом месте, но думала, что это что-то вроде сказки, - ответила Лили, продолжая осматриваться. Она даже прикоснулась к мягким подушкам, чтобы убедится в их подлинности.
- А разве всё, что происходит в последние дни, не похоже на сказку, на рождественское чудо? В Рождество же положено бывать чуду. Как думаешь, Лили? - вдруг задал он неприлично каверзный вопрос. – Для меня так точно в этом году произошло чудо: ты согласилась гулять со мной, - его глаза смотрели мягко и умоляюще, но Лили не смотрела ему в лицо. - Три раза всего, но это гораздо больше, чем ничего, - добавил Джеймс, поджав губы. Опять так не похожий и, одновременно, до ярких кругом перед глазами похожий на себя Поттер.
Лили не ответила. Просто не подобрала слов, лишь плечи поникли. И головы так и не повернула, боясь увидеть карие глаза, в которых в последнее время отражалось столько всего, чего она прежде не могла разглядеть. Даже целый мир стал казаться теперь крошечным и незначительным, если она видит в них своё отражение. Это пугало. Внезапно захотелось, чтобы Джеймс сейчас же растерял всё своё очарование и снова превратился в того вредного, доставучего мальчишку, что был всегда. Или не был? Может, она его всего лишь выдумала?
Джеймсу показалось, что он опять завёл заезженную пластинку. Именно ту, которая её так бесит, и прикусил язык. Ну, почему? Он же видел, как её лицо озарялось теперь улыбкой, а не гримасой недовольства и неприязни, когда она смотрела на него. Неужели, это всё еще дань совести и долгу, а не взаимная искра симпатии?
Стало тошно. Но нужно было брать себя в руки. Он сам себе давал слово.
- Я тут заранее подсуетился, еды закинул сюда, - снова улыбался всегда позитивный Поттер, будто вовсе и не говорил предыдущих слов. – Рождество как-никак.
Девушка обернулась, на лице было благодушное выражение.
- Сейчас я тебе помогу, - произнесла она, подходя к дивану, где уселся парень. – Ты даже взял пирожки. Мои любимые апельсиновые пирожки! - её глаза сверкали. – Спасибо!
Теперь она сидела рядом. Помогала разбирать провизию.
- Ты сама как пирожок, Эванс, - отпустил шуточку Поттер, зная, что на такое она не должна обидеться.- Тут полно всего на самом деле: сливочное пиво, лакричные палочки, пироги с патокой и вишней, сахарные перья, пирожные с шоколадом – всё сладости, которые ты любишь.
Лили выразительно посмотрела на него.
- Что? – выгнул бровь Джеймс. – Я тебя хорошо изучил за столько лет, Эванс. Жаль, что без горячего, но оно не поместилось бы, да и было бы не горячим к нашему возвращению из лесного похода.
- Всё замечательно, Джеймс. Большое тебе спасибо, - искренне поблагодарила девушка, не выдержав и коротко обняв его за шею. – Я очень расстроилась, что придётся провести каникулы в школе, а не с семьёй, но теперь понимаю, что зря, - призналась она, и слова дались на удивление легко. Всё даётся легко, на самом деле, если тебя слушают и понимают. - Теперь я даже рада, что согласилась на ту партию с тобой в карты на желания, Поттер.
Лили Эванс дорого стоило произнести именно эти слова, сложить их именно в такие фразы. Он точно знал. За два дня столько изменилось к лучшему, что грех жаловаться. Поэтому Джеймс решился.
- Слушай, Лили, я должен кое в чём признаться тебе, - робко начал Поттер, и Лили пришла в ужас, застывая, хотя сотню раз слышала эти его фразочки-признания.
Но не тут-то было.
– На самом деле всё было спланировано, вся игра. Мы с парнями отмерили каждый шаг, каждый поворот, - он осторожно посмотрел на неё из-под упавшего на глаза чёрного вихра, но она сохраняла каменное молчание. – Бродяга действительно создал зачарованный выбирающий огонь, но контролировал его через большую магическую концентрацию, Пит выучил свои слова ведущего наизусть, как сценарий для утренника, а Ремус, он, в общем, главный организатор и автор плана.