- Ragazze, siamo arrivati. Aiutarla? - милый мужичок, что вез нас от аэропорта, повернулся и вежливо улыбнулся нам с подругой.
- Grazie per il passaggio. Noi non rifiutiamo l'aiuto. - Розали с благодарностью улыбнулась и ответила согласием на предложение донести вещи до квартиры. Открыв дверь BMW, я спустила ноги в туфлях на мощенную булыжником улицу и вышла на душный августовский воздух. Таксист открыл багажник, и мы с Роуз взяли по чемодану. Пожилой итальянец подхватил две сумки и спросил куда их нести.
Я шла впереди всех. Мы поднялись на третий этаж, и я открыла дверь квартиры. Наша квартира состояла из двух этажей. Чтобы это повернуть, мы нанимали рабочих, которые делали ремонт. В нашей квартире я была несколько раз в прошлом месяце. Пришлось делать ремонт, перевозить кое - какие вещи, и вуаля! Это бесхозное помещение приобрело душу. В этой квартире теперь было семь комнат: две ванные, три спальни (две наши, одна гостевая), кухня и гостиная. Жилые комнаты располагались на втором этаже, на первом была гостиная, кухня и прихожая. Таксист принес ещё два чемодана и стоял, ожидая денег. Поставив багаж у входа в кухню, я расстегнула клатч, что висел у меня на плече. Расплатившись с таксистом, я ещё раз поблагодарила его и закрыла за ним дверь.
- Фух, отделались, - Розали тряхнула своей белокурой головой и поставила свой чемодан возле моего.
- И не говори, устала? - я пошла на кухню и заглянула в холодильник, надо отдать должное Ренесми, он был полон. С Ренесми Вульф я познакомилась во время прошлой поездки сюда. Она, как и мы, будет учиться в университете здесь в городе. Ренесми жила этажом ниже, там она вместе с сокурсником Джейкобом Блэком снимала квартиру. Она училась на факультете искусств, хотела стать фотографом, он - на юриспруденции. Ренесми была темноволосой зеленоглазой девятнадцатилетней девушкой, Джейкоб - смуглым кареглазым брюнетом. Они были ровесниками. Ренесми следила за нашей квартирой, и это именно она сегодня с утра закупила еду, благо я предупредила о приезде. Джейкоб же должен был купить для нас машину. Насколько я знала, он хорошо разбирался в автомобилях и мотоциклах, в свободное время подрабатывая ремонтом и тюнингом авто.
- Очень! Перелет из Глазго в Ла - Специю был утомителен, - Роуз устало вздохнула, подойдя ко мне, выхватила коробку с соком и, достав стакан из подвесного ящичка над кухонной зоной, налила сок. Она задумчиво покрутила бокал и спросила у меня:
- Ну, тебе же понравилось в Ирландии?
- Да, пейзажи там невообразимые и море шикарное. Жалко, что нам пришлось бежать, - я грустно улыбнулась, вспоминая последние два года, проведенные в этой замечательной стране.
- Ты осталась бы там на подольше? - Роуз заинтересованно посмотрела на меня. В её глазах, помимо интереса, присутствовала грусть. Она любила плавать в ирландском море, хоть оно и было холодным, и всё, произошедшее с нами, она считала увлекательным приключением. Мне она этого не говорила, но я видела, что она обожает свой хвост. Вообще, с событий трехгодичной давности она стала свободнее и счастливее, её глаза постоянно лучились светом, светом, что томился в ней. Парней она всё так же не подпускала: если её кто - то приглашал на свидание, она замыкалась в себе, весь вечер сидела в комнате и просто смотрела в окно. Утром же Розали выходила вновь собранная и абсолютно спокойная.
- Я осталась бы там навсегда, но ты сама знаешь, почему мы бежим, - я сунула трубочку обратно в бокал с соком и, нахмурившись, поставила бокал на стол. Как только я начинала думать о НИХ, у меня начиналась мигрень. Так же я знала, что нас ищут Рене и Чарли, и от этого становилось ещё гроше. Подхватив чемоданы, я пошла наверх.
- Стой, Белла, ты куда? - окрик Розали остановил меня на середине пути. Не оборачиваясь, я сообщила о позднем времени и о завтрашних занятиях. Она устало вздохнула, но ничего не сказала в ответ. Ну и правильно, этот разговор ни к чему хорошему не приведет. Я знала, она пыталась уже несколько раз, но всё заканчивалось криком, моим негодованием, головной болью и её слезами. В те моменты я сожалела о своих словах, сказанных ей, но ничего поделать с этим не могла. Я выплескивала все своё дерьмо на неё, и она терпела. Мы всегда держались вместе, и никто кроме неё в целом мире не понимал меня и не поймет.
Приняв наспех ванную и разложив вещи по местам, я почистила зубы и забралась в постель. В полной темноте я лежала и думала. Я размышляла обо всем, что произошло с нами. Я долго не могла уснуть из - за мыслей, одолевающих меня. У меня начало крутить живот из-за беспокойства, меня тошнило, и сон все никак не шел. Незаметно для самой себя я погрузилась в беспокойную дремоту.