Глава 9.2
Могу ли я? Должна, самое малое.
– Мне необходимо с ней поговорить, – вздохнула я, сжавшись под очередным порывом ветра. Мне не было холодно, скорее страшно.
Вся эта ситуация пугала. И не только появление порождений Мертвых земель, а и обстоятельства. И… флаги над Старханом.
Хотя последнее не пугало. Оно лишало покоя, ломало все, что удалось выстроить на обломках и воспоминаниях. Признаться, жизнь и без того казалась какой-то неправильной. Словно шалаш, который ставишь, пока отстроится твой дом. И ты ждешь… все время только то и делаешь, что ждешь. И тут… выясняется, что вполне возможно твой дом и не разрушен. Спрятан за высоким забором.
Или я мечтаю о том, чего на самом деле нет и быть не может?
О, боги!
Официально, Аратсишан пал. Мы оплакали наше королевство и всех, кому не удалось выбраться. Но… что если погибли не все? Что если за той стеной кто-то остался?
– …Ответишь, наконец? Трисс!
– М?! – взглянула я на офицера, осознав, что не услышала ни слова из того, что он мне только что говорил или о чем спрашивал. Стало как-то неловко. – Прости, задумалась.
Сказала, и сама удивилась тому, как легко и сама опустила должный официоз. Но командир на это не обратил совершенно никакого внимания. Или мудро сделал вид, что не обратил внимания.
– Шайра. Ты очень ловко с ней справилась.
Ох. Точно. Опять нужно правдоподобно солгать, чтобы не вызвать лишних подозрений и при этом не потеряться в будущем в своей же лжи. Как же сложно все время врать. Но разве есть выход, если у тебя вся жизнь – ложь?
– Я уже говорила, что отец воевал в Аратсишане… – осторожно, подбирая каждое слово, контролируя малейшее изменение интонации.
И в памяти действительно всплыло лицо отца: загорелое, всегда идеально выбритое. В его глазах цвета крепкого чая теплота, губы тронула такая светлая улыбка. И мелкие морщинки кажутся чуть светлее, от привычки улыбаться и жмурится на солнце.
В груди защемило. На глаза навернулись слезы. И я не смогла закончить мысль.
– Прости, – совершенно неожиданно произнес Кирай.
На своих плечах я почувствовала тепло его рук. Даже сквозь китель. Даже в такую стужу. А после он порывисто и крепко меня обнял, прижав к груди.
Меня должно было бы это сбить с толку. Испугать. Но… почему-то стало легче. Ушел спазм, сжавший горло сталью и мешающий вдохнуть полной грудью.
Очень странно. Много лет я прятала эту боль от Роуз, от Мел, от всех… и вскрылась эта рана только сейчас. Вот так. В объятиях человека, которого я фактически не знала. Может, причиной была надежда. Желание верить, что там, за стенами, жил город, над которым все так же, как много лет назад реяли зеленые флаги? Может, недавний поцелуй, сделавший брешь в коконе, который я сооружала вокруг себя все эти годы. А может… может и нет. И разбираться у меня не было моральных сил.
– С Мелани все в полном порядке, – благоразумно и проницательно сменил тему офицер, все еще обнимая меня.
А я отсчитывала удары его сердце, пытаясь успокоить собственное.
Боги, это смешно и абсурдно. Беглая аратсийка ищет утешения у боевого имперского мага. И не расскажешь никому. Никто не оценит этой иронии.
– Да… – кивнула, отстранившись. И мне показалось, что на какое-то мгновение офицер попытался меня удержать. Всего лишь мгновение. – Отец мне рассказывал, как обращаться с шайрами. Вероятно, боялся, что мне когда-нибудь пригодятся эти знания. И не ошибся, как видишь.
Лучше прояснить некоторые моменты. Рано или поздно он к ним вернется, и не факт, что станет обращать внимание на мои эмоции. Я сделал шаг назад и направилась обратно в город. Первой. Оставляя офицера с его заключениями и выводами позади.
Мгновения эмоционального всплеска прошли. Пришло время холодного разума и действий.
– Завидная проницательность, – похвалил Кирай, но так холодно и отстраненно. Словно тоже не сильно радовался своему порыву.
Это хорошо. Это правильно. И это… горько, что ли?
– Да уж… Никогда не знаешь, когда именно пригодятся те или иные знания. Моя мать любила повторять, что нет легче и ценнее багажа, чем знания. Жизнь подтвердила это. И не раз.
– Твоя мать? Льера Роуз Трев?
Пошел допрос. Словно он не прочитал мое личное дело сто раз.
– Нет. Роуз моя тетя. После того, как погибли мои родители, нам пришлось вдвоем бежать от войны.
Поначалу мне все время казалось, что мы вот-вот и вернемся назад. Но шло время. Роуз начинала злиться, когда я спрашивала о возвращении. И скоро я перестала спрашивать. О стене между Империей и Аратсишаном узнала уже от торговцев. Они и рассказали, что за стеной – руины. Это больно. В тот день рухнули последние надежды. Что-то внутри умерло, сгорело в погребальном костре, что полыхал в моей душе.