— Но никакие клятвы не могут повлиять на любовь, прошлое, настоящее и будущее. Ты ведь даже в любовь не веришь! Так зачем быть несчастными?
— Совсем не обязательно быть несчастными. Даже тот, кто смотрит на жизнь реалистично, а не полагается на романтические капризы, вполне может быть счастлив. Давай постараемся сделать нашу совместную жизнь счастливой.
— У тебя это звучит как предложение сделки.
— Поговори с отцом. С друзьями. С любым женатым человеком. Брак — это и есть своего рода сделка.
Девушка продолжала негодовать:
— Другого я от тебя и не ожидала! — Она повернулась к водителю: — Высадите меня, пожалуйста, возле Белладжио…
— Нет, — вмешался Алекс и дал адрес своего загородного дома.
— Я с тобой не останусь, — предупредила Мэллори. — И ты меня не принудишь, потому что я не перенесу еще одного вечера с тобой.
Его задела за живое такая перемена в ее отношении к нему, но виду он не показал.
— В моем доме хватает спален. Выберешь любую. А доспорить можем и утром.
Как только Алекс открыл входную дверь, Мэллори прошла мимо него, едва обратив внимание на роскошную обстановку. Она не заметила ни красивых и сложных узоров на коврах, ни антикварной мебели, ни сияния зеркал и хрусталя.
Он из-за спины спросил:
— Хочешь чего-нибудь выпить?
Девушка вздрогнула от интимных ноток в его голосе и тут же презрительно одернула себя. Нет, ей даже смотреть на него не хочется!
— Я лучше выпью воды, пока не соблазнилась попросить у тебя самую большую бутылку вина. Покажи мне, где кухня.
— Из холла налево. А бутылки с водой есть в каждой спальне.
Мэллори кивнула.
— Спасибо. А теперь, если можно, покажи мне твою спальню.
Алекс удивился.
— Наверх и налево, в конце коридора.
Она опять кивнула.
— Значит, я буду спать в другом конце. Спокойной ночи.
Уходя, девушка спиной чувствовала его взгляд.
Поднявшись по лестнице, она сразу свернула направо, прошла в конец коридора и открыла дверь в комнату для гостей, оформленную в спокойных зеленых тонах.
Пожалуй, будь она не так расстроена, эта комната ей даже понравилась бы. Бегло оглядев помещение, Мэллори обнаружила небольшой холодильник, достала бутылку воды и, прохаживаясь по ковру, сделала несколько глотков.
Она потерла лоб. И угораздило же ее попасть в такую ситуацию! Отец обманул ее. Алекс обманул. Возможно, она и сама себя обманывала.
Сначала в отношениях с Алексом она держалась настороже, постоянно напоминая себе, что он бабник, и она в круг его интересов не входит. Но чем больше времени они проводили вместе, тем больше ей хотелось верить в его искренность. Вот дура!
В дверь постучали.
— Убирайся, — крикнула она.
Последовала пауза, потом Мэллори услышала неуверенный женский голос:
— Мистер Мегалос просил принести вам кое-какие вещи.
Мэллори стало стыдно за собственную грубость, она бросилась к двери.
— Я просто их оставлю…
За дверью стояла женщина в черной униформе. В руках у нее была корзина с халатом и туалетными принадлежностями.
— Извините, я подумала, что это… кто-то другой. Спасибо. Это очень мило.
— Добро пожаловать, — женщина нерешительно улыбнулась. — Я Глория. Поздравляю вас с браком.
Ох, не надо!
— Спасибо…
— Еще что-нибудь надо? Перекусить?
Ну, вряд ли она сейчас сможет есть.
— Нет, спасибо. Спокойной ночи.
Мэллори закрыла дверь и подождала несколько секунд, прислушиваясь, ушла ли Глория, потом выглянула в коридор. Совсем не хотелось бы увидеть, что за дверью прячется некто высокий, красивый и обаятельный.
Как трудно поверить, что два самых главных в ее жизни человека сыграли с ней такую штуку! Неужели отец и вправду не верил, что она сама способна принять решение?
Ее опять затошнило.
Предали! Ее предали! Нужно что-то делать. Нужно убежать отсюда далеко-далеко. Подальше и от Алекса, и от отца. В Европу, например. Или в Австралию.
Не получится. У них обоих хватает наемных тупиц, которые следят за каждым ее движением. Мэллори легла на кровать и сложила руки на груди. Внутри все болело. В животе крутило, как будто ее разрывало на куски. Несмотря на то, что они с Алексом женаты всего месяц, она все-таки уже привыкла считать себя его женой.
А оказывается, это всего лишь трюк!
В ней еще бушевал подавленный было гнев, но сквозь него пробивалось и нечто иное. Ощущение зияющей черной дыры, до краев наполненной глубокой печалью.
Вокруг одно зло и пороки! Сердце опять сжалось в груди. К горлу подступили рыдания. Ей не хотелось плакать перед Алексом, но наконец плотину прорвало, и хлынули слезы.
Кое-как сбросив одежду, она зарылась в одеяло и плакала, плакала…
Брезжил рассвет, Мэллори лежала в полудреме. Интересно, Алекс уже встал? Может, уже и кофе выпил? Он так рано встает. Даже раньше отца.
Она потянула носом, не пахнет ли кофе, но уловила только непривычный запах лаванды и нахмурилась.
В любую минуту Алекс может войти в комнату. Мэллори еще секунд тридцать мучилась бы, притворяясь спящей. Потом открыла бы глаза и улыбнулась. А он наклонился бы над ней, поцеловал и пожелал доброго утра…
Мэллори ждала его шагов и изредка вздыхала. Но ничего не было слышно, и пришлось открыть налитые тяжестью глаза. Ей припомнился вчерашний день, и опять все стало плохо. Опять безжалостно навалились эмоции. Унижение. Ощущение потери. Гнев.
Девушка с головой спряталась под одеялом. Что же теперь делать?!
Ведь Алекс не отпустит ее. Он по духу завоеватель и о победах знает куда как больше ее. В любом случае сопротивление бесполезно.
Она еще глубже ушла под одеяло. Ой, как хочется спрятаться! Но в каком-то самом дальнем уголке рассудка появилась одна мысль: и сколько можно прятаться?
Так всю жизнь пряталась мама.
Мэллори вдруг откинула одеяло и резко села на кровати.
Алекс может разрушить одно из самых глубоких желаний ее души. Но у нее есть и другие мечты. Другие цели. Ее жизнь еще не кончилась!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Великолепные волнистые волосы забраны на затылке в «конский хвост», руки сложены на коленях. Мэллори твердо смотрела на Алекса.
— Мне нужна работа.
От нее веяло не большим теплом, чем от какой-нибудь сосульки.
Алекс едва мог поверить глазам, настолько разительные перемены произошли в его крошке. Из любящей, пылкой невесты она превратилась в чужую, холодную женщину.
— Работа, — повторил он, как бы пробуя слово на вкус.
— Именно. Раз уж ты настаиваешь на том, чтоб мы оставались вместе, то самое меньшее, что ты должен сделать, — это предоставить мне возможность добиваться исполнения и моих собственных желаний. Самой. Одно из них — получить работу.
Расстроенный Алекс сунул руки в карманы.
— Зачем тебе работать? Ты вполне можешь вести праздную жизнь. Или, по крайней мере, жить по собственному расписанию, о чем мечтают почти все американские женщины.
— Я уже тысячу раз тебе говорила, что к такой цели не стремлюсь. Если ты категорически против, то лучше скажи сразу. Тогда сделка аннулируется.
Такая жесткость ошеломила Алекса.
— Ты все усложняешь.
— В соответствии с положением вещей. И я не так уж много требую.
Он смотрел на нее сверху вниз. Куда подевалась его жена? Где та милая женщина?
Алекс знал, что справился бы с любыми аргументами, которые она могла привести, но все равно чувствовал непонятный трепет, видя ее изменившиеся глаза. В них читался вызов.
— Прекрасно, я подыщу тебе место, — пообещал он. — Тебя протестирует кто-нибудь из сотрудников компании, не я. Если срежешься, то вернешься к благотворительности и будешь моей женой.
Она сердито посмотрела на него.
— Насколько это контракт, настолько же я тебе жена. Так было с самого начала. Только я этого не знала. И еще: поскольку у нас брак без любви, то это должен быть брак и без секса.