— Не знаю, — смутилась она. — Я не доверяю даже собственным ощущениям, Чанс. У меня не было никого, похожего на тебя.
Он слегка отстранил ее и заглянул ей в глаза.
— Может быть, так было, Элли. Но я не отношусь к парням, о которых ты говоришь.
Элли нервно ломала руки, чувствуя неудовлетворенность и не зная, как выйти из положения.
— Я едва знакома с тобой. Нам вообще не следовало останавливаться в одной комнате.
— Я…
— Все получилось слишком быстро, и я должна спокойно подумать в одиночестве. И что будет завтра, когда все закончится? — пробормотала она.
— Я говорю не о связи на одну ночь.
— А я… я ненавижу эту комнату! Ненавижу эту пагоду! И не хочу просыпаться с тобой в одной постели, когда все эти невоспитанные горничные, харвеи или шоферы Уилсона ворвутся в наш номер, не обращая внимания на табличку «Не беспокоить!». — Элли не заметила, как ее речь переходит в истерический крик.
— Тс-с, тихо, тихо. — Чанс попытался ее успокоить. Он прижал ее к себе, как ребенка, ожидая, пока прерывистые всхлипы не перейдут в ровное дыхание. — У тебя была очень трудная неделя. Может, мы лучше попытаемся уснуть?
Чанс удивился своим словам. Наверное, легче было сейчас улететь на Луну, чем спать в одной комнате с Элли. Однако она была на грани нервного срыва, и Чанс решил, что ее комфорт сейчас куда важнее, чем его собственный.
— Ты такая недотрога, а я думал, что все актрисы — чувственные особы, — шепнул он ей на ухо.
— Извини. — Она виновато опустила глаза. — Я не хотела тебя провоцировать. Я… я знаю, что это будет нелегко.
— Так оно и есть, — заметил Чанс печально.
У нее вырвался звук — нечто среднее между смешком и всхлипом.
— Я хотела сказать, что жалею о… — она вздрогнула и закрыла лицо руками, — о том, как получилось сегодня.
— Ничего, получится в другой раз, — заверил он. — Когда поймешь, что действительно доверяешь мне.
— Ты думаешь, случай представится?
— Уверен. — Он мягко убрал ее волосы с лица и добавил: — Завтра встретишься с Хьюстоном, и уедем отсюда. Все будет казаться лучше, правда?
— Правда.
— Я сам взвинчен до крайности. Скорее бы уехать. Чем раньше, тем лучше.
— Конечно.
— А теперь давай спать.
— Угу. — Элли заметила, как Чанс схватил с кровати подушку и шерстяное одеяло. — Что ты делаешь?
Он показал в сторону ванной:
— Собираюсь провести там ночь.
— В ванной? — ужаснулась она.
Их глаза встретились, и Чанс объяснил:
— Предпочитаю слушать бульканье в животе, нежели лежать в полутора метрах от тебя и ощущать твое дыхание.
Несмотря на ужасное состояние, Элли не могла не улыбнуться вслед Чансу, скрывшемуся за дверью ванной.
Глава 7
Чанс бесцельно мерил шагами огромный буфет. Интересно, как там Элли? Каков будет ответ Роланда Хьюстона? Эти вопросы не давали покоя.
Так и не поборов ужасную бессонницу, он покинул номер еще до рассвета. Было слишком темно, чтобы выходить в город, и Чанс убивал время прогулкой по длинным коридорам отеля Уилсона. Прошло больше часа, пока небо озарилось первыми лучами солнца. Самое время для утренней пробежки. Знакомство с Элли, как ничто другое, заставляло его поддерживать физическую форму.
Когда он вернулся в номер, она спросила его о причине столь долгого отсутствия. Чанс ответил, мол, не подумал, что она тоже не спит. Но, кажется, Элли не слышала объяснений. Она была слишком поглощена приготовлениями к предстоящей встрече и, подобно тысячам других женщин, изучала свое отражение в зеркале так, как если бы оно было злейшим ее врагом.
Элли лихорадочно носилась из спальни в ванную и обратно, примеривая все свои наряды — по нескольку раз каждый, в разных сочетаниях и с различными аксессуарами. Чанс благодарил Бога за то, что ее багаж состоял из одной дорожной сумки. Что, если бы для свидания пришлось перебрать весь гардероб? Тем более Элли ужасно расстроилась из-за того, что он необъективен в своих оценках.
— По-моему, все эти костюмы выглядят прекрасно. И ты великолепна. Хватит переживать, — посоветовал он.
Она посмотрела на него так, как если бы Чанс встал на защиту маленького беспомощного зверька. О Господи, эти женщины, вздохнул он про себя и, не дожидаясь конца примерки, отправился в душ.
Воспоминания заставили Чанса улыбнуться. Настойчивая и упрямая, Алисия Кэннон была вместе с тем чертовски забавна. Поразительная женщина. Он мечтал…
— Ну, подумаешь, еще несколько ночей на холодном кафеле, что это по сравнению с остальным?
— Вы что-то сказали, молодой человек?
Чанс вздрогнул. Господи, не хватало еще разговаривать с собой вслух! Только теперь он заметил мистера и миссис Поллингсворс-Биддл. Они подошли, чтобы выразить свое восхищение от просмотра вчерашнего шоу.
— Извините, мадам. Вырвалось. — Он виновато улыбнулся. — Плохо спал прошлую ночь.
— Мы тоже, — заметил мистер Поллингсворс-Биддл с интонацией загадочности в голосе. Его жена странно хихикнула.
Чанс с трудом сдержал смех. Да, выходит, Харвей действительно заставил пожилых супругов вспомнить молодые годы.
— Как вам ваши апартаменты? — спросил он вежливо. — О, у нас превосходный номер! — с энтузиазмом воскликнула миссис Поллингсворс-Биддл. — Просто очаровательный. Мы даже подумываем о том, чтобы задержаться здесь еще на пару деньков. Правда, дорогой?
— Угу, — кивнул тот.
— Это здорово, — подбодрил ее Чанс.
— Тем более что мы получили приглашение Уилсона. Он устраивает вечеринку на своей яхте. Вы тоже там будете, молодой человек?
— О, к сожалению, нет, мадам. — Чанс и вправду не получал приглашений, но предпочел бы супердорогой яхте, заполненной толпой народа, тихую прогулку по набережной.
— Ах, какая жалость! — Миссис Поллингсворс-Биддл состроила гримасу разочарования. — Там обычно собирается замечательное общество.
— Правда? Без всяких там отбросов?
— Ну что вы, — промычал ее супруг.
— Может, как-нибудь в другой раз, — проговорил Чанс, озираясь по сторонам.
Как ни странно, в буфете совсем не было знакомых лиц. Уилсоны куда-то подевались; Дьюри не показывался. Чанс подумал, не вышвырнул ли вообще Уилсон этого человечка за его грязные делишки. Нигде не было видно и Эмброуза Кеттеринга. Поговаривали, что прошлой ночью он оставил в казино кучу денег. Наверное, бедняга теперь в отчаянии метался по комнате и корил себя за содеянное. «Что ж, игорный бизнес всегда был делом грязным», — подумал Чанс.
— Не хотите ли перекусить, мистер Уил? — спросила миссис Поллингсворс-Биддл, грациозно орудуя вилкой.
Ее муж поглощал еду с напором юного тяжелоатлета, готовившегося к крупному спортивному соревнованию.
— Нет, мадам, благодарю. Я должен подождать свою ассистентку, мисс Кэннон.
— Ах да, конечно.
Чанс старался не смотреть на стойку. Он страшно хотел есть. Алисия тоже начала проявлять признаки голода перед самой встречей с Хьюстоном. Готовили в отеле отвратительно. Весь багаж уже был погружен в машину, и Чанс рассчитывал отправиться в дорогу сразу же после окончания встречи Элли, а перекусить где-нибудь в пути.
— Ну раз вы не хотите есть, может, продемонстрируете нам один из ваших фокусов? — предложила миссис Поллингсворс-Биддл.
— А? Что? — Глаза Чанса сосредоточенно глядели на дверь, из которой должна была появиться Элли.
Дама повторила вопрос с требовательностью королевы, отдающей приказание придворному шуту. Чанс заставил себя стряхнуть оцепенение.
— Да, конечно.
— Угу, — буркнул муж, что было знаком согласия.
Что бы использовать для фокуса? Чанс полез в один из многочисленных карманов и случайно вытащил оттуда пакетик с презервативом.
— Ох…
— Что это?
— Так, ничего, мадам.
Он быстро спрятал упаковку обратно. Да-да, вспомнил Чанс, он засунул их в карман, собирая вещи и проверяя, ничего ли не забыто.
— Вот, — сказал он, вынимая из другого кармана монетку.
Хотя трюки с монетами, наверное, самый древний вид фокусов, они всегда вызывают интерес зрителей. Супруги Поллингсворс-Биддл восхищались ловкостью рук фокусника так громко, что собрали возле Чанса небольшую толпу.