— Эй, Эндрю! Похоже, тут для тебя работы нет, — произнес голос, который я мгновенно узнал.
К воротам спускался Ведьмак, таща за собой обмотанную серебряной цепью дикую ламию. Рядом с ним шел Эндрю — видимо, собирался снимать замок.
— Парень, не стой, разинув рот, — сказал Ведьмак. — Открой ворота и впусти нас.
Я торопливо сделал, что мне было сказано. Хотел тут же рассказать ему о Мэг, но стоило мне открыть рот, как он покачал головой и положил мне на плечо руку.
— Давай делать все по порядку, парень. — В его голосе звучали добрые, понимающие нотки, как будто он уже знал, что именно я натворил. — Всем нам пришлось нелегко, и многое предстоит обсудить, но этим можно заняться и позже. Прежде надо сделать дело.
Эндрю со свечой спускался в подвал первым, вслед за ним мы. Когда мы добрались до живой ведьмы, Эндрю остановился, и свеча в его руке задрожала.
— Эндрю, отдай свечу парню, — распорядился Ведьмак. — И вообще поднимись-ка лучше наверх и подожди у двери, пока прибудут каменщик и кузнец. Скажешь им, что мы здесь, внизу.
Испустив вздох облегчения, Эндрю протянул мне свечу и быстро устремился наверх. Мы же продолжили спуск и вскоре оказались в подвале с низким потолком, с которого густо свисали полотнища паутины. Ведьмак зашагал прямо к яме дикой ламии. Прутья там были широко раздвинуты, и опустить ее вниз не составляло труда, что Ведьмак и собрался сделать, не откладывая.
— Держи посох наготове, парень!
Я встал рядом с ним, со свечой в правой руке и рябиновым посохом в левой.
Держа ламию над ямой, Ведьмак рывком сдернул с нее серебряную цепь. Марсия пронзительно закричала и упала во мрак. Ведьмак тут же опустился на колени и начал затягивать серебряной цепью отверстие над ямой, обвивая ею прутья. Ламия сердито шипела внизу, но не пыталась выбраться наверх. Спустя несколько мгновений дело было сделано.
— Это удержит ее до прихода каменщика и кузнеца, — сказал учитель, поднимаясь. — Теперь посмотрим, как там Мэг…
Он направился к ее яме; я шел следом со свечой в руке. Он посмотрел вниз и грустно покачал головой. Мэг лежала на спине, глядя на нас широко распахнутыми, полными гнева глазами, однако говорить не могла, поскольку цепь по-прежнему плотно обхватывала ее.
— Мне очень жаль, — сказал я. — Правда, жаль. Я всего лишь…
Ведьмак вскинул руку, останавливая меня.
— Побереги свои объяснения на потом, парень. Просто мне больно видеть это…
Чувствовалось, что горло у него перехватило. Я увидел глубокую печаль у него на лице и поспешно отвернулся. Долгое время никто из нас не произносил ни звука. Наконец учитель протяжно вздохнул.
— Что сделано, то сделано, — печально произнес он, — хотя я никогда не думал, что до этого дойдет. После всех этих лет… Ладно, пойдем и займемся третьей.
Мы вернулись на лестницу, к Бесси Хилл.
— Здорово придумано, парень! — воскликнул Ведьмак, кивнув на полоску соли и железных опилок. — Отрадно видеть, что ты такой смекалистый.
Бесси Хилл медленно повернула голову влево и, похоже, попыталась заговорить. Ведьмак грустно покачал головой и кивнул на ее ноги.
— Значит, так, парень. Ты берешь за правую ногу, я за левую, и мы медленно тянем ее вниз. Осторожно, понял? Чтобы она не стукалась головой…
Так мы и сделали. Не очень-то приятное занятие: нога у Бесси была холодная, влажная и склизкая. Пока мы тащили ведьму вниз, она начала сопеть и плеваться. Правда, надолго все это не затянулось, и вскоре она уже была в своей яме. Теперь оставалось лишь заменить погнутые прутья — и все, ей на волю не выбраться.
Мы помолчали; я предположил, что Ведьмак думает о Мэг. Вскоре, однако, вдалеке послышались мужские голоса и тяжелый топот.
— Ну вот, парень, это кузнец и каменщик. Я было подумал попросить тебя разобраться с Мэг, но это неправильно, и мне не пристало увиливать от своего дела. Поэтому поднимись наверх и разожги огонь пожарче во всех комнатах нижнего этажа. Ты все сделал хорошо… Позже поговорим.
Поднимаясь, я встретился с кузнецом и каменщиком.
— Мистер Грегори в самом низу, — сказал я им.
Они стали спускаться дальше, физиономии у них были кислые. Еще бы — им предстояло жуткое дело, но его следовало сделать.
Позже я спустился вниз сказать учителю, что развел огонь. Мэг по-прежнему сидела в своей яме, но серебряная цепь была уже у Ведьмака, и он без единого слова протянул ее мне. Крышку из камня и железа поставили на место, укрепив с помощью металлических костылей, утопленных глубоко в землю.
Теперь Мэг оказалась в заточении под железными прутьями, так же надежно отрезанная от мира, как остальные ведьмы. Мистеру Грегори наверняка было очень тяжело делать это, и все-таки он не отступил. Почти целая жизнь потребовалась ему, чтобы решиться на это, но в конце концов он связал Мэг.
Когда кузнец и каменщик закончили свои труды и отбыли, дело уже шло к вечеру. Закрыв за ними дверь, Ведьмак посмотрел на меня, почесывая подбородок.
— Прежде чем поесть, надо еще одно дело сделать, парень. Поднимись на чердак и наведи там порядок.
Даже после всего, что произошло, я не забыл о гримуаре. Не забыл, что Морган может сделать с папой. И теперь у меня появился шанс! Чувствуя, как трясутся руки при мысли о том, что я собираюсь предать Ведьмака и украсть гримуар, я отправился наверх с ведром и шваброй. Я закрыл световой люк и начал со всей возможной быстротой убирать и мыть пол. Когда с этим будет покончено, понадобится всего несколько мгновений, чтобы взломать письменный стол и спрятать гримуар у себя в спальне. На моей памяти Ведьмак ни разу не поднимался на чердак — значит, он может и не заметить исчезновения книги.
Покончив с полом, я занялся письменным столом, искусно сделанным, богато украшенным, но прочным. Прочным, но не настолько, чтобы мне пришлось с ним долго возиться. Я достал из кармана ломик, вставил его в щель между дверцами и…
… услышал шаги за спиной. Я подскочил как ужаленный и обернулся. В дверном проеме стоял Ведьмак. Он был сердит и как будто даже не мог поверить своим глазам.
— Так, парень, что тут происходит?
— Ничего, — пролепетал я. — Просто протираю старый стол.
— Не лги мне, парень. В мире нет ничего пакостнее лжи. Вот, значит, зачем ты вернулся в дом. А девочка-то никак не могла понять…
— Морган велел мне взять гримуар из вашего стола на чердаке! — выпалил я и от стыда повесил голову. — Я должен отнести ему книгу в часовню на кладбище вечером во вторник. Простите… Мне очень жаль! Я не хотел предавать вас, просто мне была невыносима мысль о том, что он сделает с папой, если я не принесу книгу.
— С твоим отцом? — Ведьмак нахмурился. — Как может Морган причинить вред твоему отцу?
— Папа умер, мистер Грегори.
— Да, девочка вчера вечером рассказала мне. Очень, очень жаль.
— Так вот, Морган вызывал дух папы и нагонял на него ужас…
Ведьмак вскинул руку.
— Успокойся, парень. Хватит мямлить, говори медленно и толком. Где все это произошло?
— У него в комнате на ферме. Сначала он вызвал свою сестру, а она привела папу. Это был папин голос, и Морган заставил его думать, что он в аду. И еще раз он сделал то же самое уже в Адлингтоне — я точно слышал папин голос у себя в голове. И Морган сказал, что будет и дальше мучить отца, если я его ослушаюсь. Я вернулся в дом, чтобы взять гримуар, но на чердаке оказалась дикая ламия, обожравшаяся птиц. Я бросился вниз по лестнице, однако там меня ждала Мэг. Первый раз я промахнулся, бросив цепь, и подумал, что мне конец…
— Верно, парень, это запросто могло стоить тебе жизни. — Ведьмак осуждающе покачал головой.
— Я был в отчаянии…
— Это меня не волнует, парень. — Ведьмак снова поскреб в бороде. — Разве я не предупреждал тебя, чтобы ты держался от него подальше? Ты должен был рассказать все мне, а не кидаться воровать что-то по первому слову этого глупца!