«Живо-деревья» — подумал Корен — «а что если они правда умеют разговаривать?» — Корен не заметил, что спросил это вслух. К нему подошёл его отец.
— «Кто умеет разговаривать, Корен?» — голос был мягким, отец никогда не сердился на сына.
— «Живо-деревья, пап. Может они…»
— «Да оставь ты, лучше иди помоги матери, она убирается внизу» — с этими словами отец вышел из комнаты и отправился вниз.
Корен чувствовал, что в последнее время отец относится к нему всё холодней и холодней, но ведь это было очевидно — работы было много, особенно теперь, когда у него было больше обязательств, так как кандидатуру отца на пост Советника утвердили на планетарном съезде.
Да, трудолюбивые люди внушают доверие.
Подвинув мебель и собрав пыль с разных труднодоступных мест, Корен был свободен на полчаса — потом ему и отцу предстояло позаботиться о домашних животных.
Мальчик вышел на улицу и, глубоко вздохнув, пошёл прогуляться. Погода была замечательной. Хотя он ещё не совсем привык к насыщенному кислородом воздуху (по сравнению с Суми), отец его отпускал гулять. Реальной опасности уже не существовало — организм Мальчика уже мог нормально воспринимать Сумукский состав воздуха.
А вот первые дни по прибытию на Сумук, приходилось ходить в скафандрах, которые были запрограммированы на постепенное повышение насыщенности кислорода, так чтобы люди привыкали к определённому составу.
Корен вприпрыжку спустился с горки, на которой стоял их большой дом. Дома строились по новым технологиям, и их строительство занимало не больше недели. Колонизаторы пользовались само-растущей древесиной. Эта древесина была выведена ими специально для постройки больших и удобных домов. Генетическим способом древесину заставляли расти по точнейшему плану, плану строительства. Таким образом не было нужды ни в гвоздях, ни в дрелях, ни в шурупах, ни в чём, кроме фантазии самого человека. Такая древесина не просто была стойкой к огню, а поглощала всё потенциально опасное тепло.
Мальчик уже стал привыкать ко всей зелёной растительности, которой так не хватало людям на Суми. Её поселенцам приходилось пользоваться завезённым кислородом, который был довольно-таки дорог.
Перед его взором открылось большое поле, за которым стояла роща живо-деревьев. Корен-старший говорил, что засеет все это поле огурцами, помидорами и картошкой, а младшему просто было приятно смотреть на пустое поле, которое было и так очень красивым.
Корен пробежал несколько метров, потом прыгнул и попытался провернуться вокруг своей оси. У него получилось, и ему это занятие очень понравилось. Не заметив, что он отдаляется от дома, Корен, немного одуревший от насыщенного кислородом воздуха и красоты растительности, продолжал веселиться.
Вдруг он заметил, что стоит совсем недалеко от живо-дерева. Между ними было около пятидесяти метров — так близко к ним он никогда подходил.
— «Вот это да!» — произнёс Корен, поднимая свой взгляд так, чтобы увидеть верхушку дерева. Его поразила грациозность, с которой двигались ветки деревьев, они как будто разговаривали между собой на незнакомом ему языке. Одно дерево наклонялось к другому как-бы спрашивая: «Кто этот мальчик?»
Фантазия взяла верх над разумом, и Корен подошёл почти вплотную к живо-дереву. Толстая кора напоминала кожу человека, только очень грубую, закалённую многими невзгодами.
Да, с близкого расстояния эти деревья выглядели совсем по-другому, не как все остальные деревья. Можно было почувствовать их величественность, грацию и тайную силу, которую они тщательно скрывают под своей толстой корой.
Отодвинув большой ствол неизвестного растения, Корен сделал несколько шагов вперёд. Он решил рассмотреть живо-дерево в упор. Вдруг он увидел, что за этим большим растением располагается большая яма, заполненная каким-то белым газом, не пропускающим солнечные лучи.
Отец Корена не раз предупреждал его об опасности таких «ловушек» — так их называли колонизаторы.
— «Такая яма заполнена газами, в ней нет воздуха. Если яма достаточно велика и животное или человек попавшие в неё не смогут выкарабкаться наружу — они обречены».
Эти слова отца тут же всплыли в памяти Корена, и он начал было пятиться назад, но было поздно. Края ямы были смазаны чем-то очень скользким, добыча просто скользила по ним, падая вниз.