— Что здесь происходит? — резко осведомился надзиратель, держащий ключи.
— Лерой пытался показать позу лотоса и, кажется, умудрился вывихнуть себе колено, — ответил Лэнг. — Я боюсь, что ему нехорошо.
Надзиратель даже не попытался что-то выяснить.
— Да, как же. За драку пойдешь в изолятор, — сказал он и ткнул Лэнга лицом к стене, чтобы кто-то из его спутников мог надеть на заключенного наручники. — Там у тебя найдется время подумать, как надо себя вести.
Двое надзирателей повели Лэнга к лифту, а третий, сняв с пояса рацию, вызывал носилки для Лероя.
Лэнг даже не знал, сколько времени пробыл в этой каморке площадью восемь на восемь. Дверь здесь была стальной, окна не было вовсе, так что день ничем не отличался от ночи. Лишь по тому, как сильно подвело ему живот, можно было понять, что он давно уже не ел. Услышав, что шаги в коридоре замерли перед входом в его одиночку, он подумал, что сейчас откроется маленькое окошко в двери и в камеру всунут поднос с какой-нибудь едой. Совершенно неожиданно для него, скрипнул отодвигаемый засов и дверь приоткрылась.
Лэнг спустил ноги с койки — никаких других предметов в камере не было — и встал.
— Детектив, очень рад нашей новой встрече. Я предложил бы вам войти, но вы же сами видите, что здесь негде усадить гостя.
Морз повернул голову и рявкнул на сопровождавшего его надзирателя:
— Да, открой же ты, наконец, эту дверь! — и добавил, обращаясь уже к Лэнгу: — Да ладно, умник. Вас просто выпускают. Вы свободны.
Лэнг глубоко вздохнул, не сумев сдержаться и не выразить испытанного облегчения.
— И кому я должен выразить мою глубочайшую благодарность?
— Полиции Франкфурта, это такой город в Германии, мистер Рейлли. Вы, похоже, самый везучий человек, какие только есть на свете. Мы сообщили им по «мылу», что задержали вас, а нам ответили, что человек, на которого вы напали…
— Предположительно, напал, — поправил его Лэнг, выходя из камеры.
— Ну, да, да. — Сказать о Морзе, что он испытывал раздражение, было бы столь же явными преуменьшением, как сказать о Долине смерти в июле, что там тепло. — Этот человек пропал. Немцы не смогли его найти. Похоже, что он дал им вымышленный адрес.
Лэнг почему-то нисколько не удивился.
— А как же полицейский, выступающий в роли свидетеля?
Морз взял Лэнга за локоть и повернул к лифтам.
— У немцев свои проблемы, у нас — свои. Население не жалуется, так зачем лишние хлопоты? И у них, и у нас работы по горло. — Морз нажал кнопку вызова. — Кстати, франкфуртская полиция просила узнать, нельзя ли что-нибудь предпринять по поводу автомобилей. Две машины нужно ремонтировать, а еще две — вообще менять.
Двери раздвинулись, и Лэнг с Морзом и надзирателем вошли в лифт.
— И что же вы им ответили? — осведомился Лэнг.
— Всего лишь пообещал вежливенько перекинуть этот вопрос вам, мистер Рейлли. По мне, так это чисто гражданский вопрос. А насчет того, как вам удалось изувечить четыре полицейских автомобиля, я даже и знать не хочу.
Лифт остановился. Лэнг понял, что это тот же этаж, где доставленные задержанные проходят оформление и превращаются в заключенных.
— Детектив, передайте им, чтобы направили мне счет. Я позабочусь, чтобы он был оплачен как можно скорее.
И, оставив Морза провожать его недоверчивым взглядом, Лэнг пошел получать свои вещи.
Перегнувшись через барьер, разделявший холл, он принялся пересчитывать наличность и проверять отобранные у него деньги. И не сразу обратил внимание на женщину, которая все это выдала ему. На первый взгляд ей было около сорока, волосы обесцвечены дешевой краской. Она могла бы служить олицетворением буйства плоти — форменные брюки на ее обширной «корме» чуть не лопались, а пуговицы на рубашке не без труда удерживали в плену грудь, которой позавидовала бы любая из вагнеровских героинь.
— Тут несколько часов назад пострадал один из моих сокамерников, парень по имени Лерой. Вы не могли бы мне сказать — с ним все в порядке?
Она вскинула на него недоверчивый взгляд, типичный, по-видимому, для всех, причастных к тому роду занятий, где клиент всегда неправ.
Лэнг улыбнулся ей со всем доступным ему обаянием.
— Его доставили только сегодня утром.
Она шагнула к барьеру, поправив на ходу завитой локон.
— Номер камеры помните?
Лэнг назвал ей номер. Она подошла к компьютеру и принялась медленно нажимать клавиши.
— Как вы сказали, его фамилия?
— Я знаю только имя — Лерой.
Она покачала головой, сделавшись похожей на льва, трясущего гривой.