— Англичане — снобы. За обычной грязнокровкой не сумели разглядеть Возрождающую, — продолжил тем временем рассказывать Эрук, которому последнее время, похоже, не хватало собеседника, ведь Гермиона слушать не могла, пребывая в полубессознательном состоянии. — Но роду Руквудов ты не нужна. Ведь есть я! Ты помогла мне сюда попасть, исправляя ошибку изгнания из рода моего предка. А уж теперь, я уверен, старинный род предпочтёт продолжиться в сыне сильных волшебников, а не в непонятном капризе магии — грязнокровке, вдруг ставшей Возрождающей.
Эрук нехорошо ухмыльнулся и снова занялся делом, тщательно выводя рисунок кровью, шаг за шагом стремясь к завершению круга. Гермиона не издавала ни звука, хотя Драко был уверен: уж она-та, с такой любовью к книгам, не могла не наткнуться где-нибудь на информацию о Возрождающих. Тот же архив отдела тайн точно содержал сведения на эту тему.
— Ты умная, — хрипло засмеялся Эрук. — Не задаешь вопросов, почти не тратишь понапрасну сил. Понимаешь, что и так всё расскажу. Я устал молчать годами, а мои тайны ты выдать не успеешь. Когда я завершу ритуал, ты станешь моей супругой, и я вернусь в род. Остальные пути отсекли, выгоняя моего предка, но этот… этот забыли. Возрождающие так редко появляются! И в тот момент, когда я обрету силу рода, ты мне станешь бесполезна, даже более того — вредна. Магия слишком капризна, чтобы оставлять тебя в живых. Не бойся, мучить сильно не буду. Может, и стоило получить от тебя наследника… но это слишком долго. Достойная жена потом отыщется и сына мне, не сомневаюсь, родит. Прости уж, но супругу свою я вижу совсем иной. А ты… не сомневаюсь, доставишь мне удовольствие в постели…
Он навис над девушкой, опираясь ладонями с двух сторон её лица об алтарный камень. Провёл рукой по щеке, шее, пальцы прошлись по видимой части лихорадочно вздымающейся груди, оставляя алеющие даже в полумраке следы, спустились ниже, сжав нежные полукружья. Грубо задрав белую ткань, Эрук обнажил ноги. Шумно сглотнув, он свободной рукой с нажимом провел по бедру девушки, заставив её дернуться от прикосновения руки и рукоятки кинжала, который мужчина и не думал выпускать из рук.
— Да, малышка, — пробормотал он, расплываясь в зловещей улыбке. — Это будет приятным завершением моих трудов. И я буду иметь на то право, не так ли?
Гермиона забилась в путах, стараясь сбросить руку с груди, а Драко с трудом сдержался, чтобы не сорваться с места — настолько сильным было желание растерзать мерзавца на части.
— Руквуды были помешаны на тайнах. И на родовых ритуалах, — проговорил ещё тише Эрук, наклоняясь к уху девушки и обдавая щёку горячим дыханием. — Поэтому полную информацию я смог найти лишь здесь, в поместье. Как и выяснить то, что кроме брака, другие пути мне заказаны. Твоя кровь дала мне доступ к библиотеке — прости, пришлось её позаимствовать, пока ты лежала без сознания. Искал я долго, да и подготовка ритуала потребовала немало времени, но что значат два дня по сравнению с целой жизнью ожиданий? А друзья тебе не помогут, не надейся. Нет крови Руквудов ни в ком, кроме нас с тобой. А чужих защита не пустит… Два дня прошло, а рядом, как видишь, никто и не появился.
Эрук продолжал разглагольствовать, а Драко тем временем размышлял, что делать дальше, как избавиться от врага, исключая риск для жизни Гермионы. Его соперник, несомненно, помешался на задаче возвращения в род, вот только при этом оставался сильным противником, с опытом не меньшим, чем у Малфоя (если не большим), и с годами отточенными рефлексами. И, самое главное, безумие делало его действия абсолютно непредсказуемыми. Особенно, в момент осознания полного провала тщательно выработанного плана. В момент утраты последнего шанса.
Помня о главной задаче — спасении Гермионы, — Драко вынужден был сдерживать порывы, смиряя эмоции и хладнокровно дожидаясь в засаде удобного момента, отлично понимая, что малейшая оплошность может привести к непоправимым последствиям. Мало того, самопожертвование в данных обстоятельствах было тоже не лучшим выходом: судя по рассуждениям Эрука, именно помолвка молодых людей перекрыла последнюю лазейку, которой мог воспользоваться изгнанник. Значит, умирать, не забрав с собой врага, Драко просто не имел права.
Эрук перешёл на шёпот, и Драко, боясь упустить нечто важное, перекинулся в анимагическую форму. Небольшого зверька было куда сложнее увидеть, подобраться можно было ближе, да и слух у хорька куда лучше человеческого.
— Да, я узнал всё, что мне нужно, — пробормотал маг, уже почти завершая рунный круг. — У Руквудов ритуал брака не требует свидетелей, да и полное согласие необходимо лишь от мужчины и родовой магии. На моё счастье, традиции не изменились с давнего средневековья, когда женщина права голоса не имела, а по воле старших родственников просто кивала в нужные моменты во время церемоний. Но ты же понимаешь, что для рода наш брак — лучший выход, не так ли? Поэтому я лучше подстрахуюсь, не люблю сюрпризов… — недобро усмехнулся он. — Империо!
Вокруг девушки на несколько секунд сгустилось полупрозрачное облако, и Драко вздрогнул, осознавая кощунство творимого. Возрождающая — это величайший подарок для магии рода, тем более угасшего. В её руках, особенно, когда она, выполняя предназначение, попадает в родовое гнездо, оказываются огромные силы, дающие возможность роду благоденствовать ещё многие-многие годы, избавившись от проклятий и старых грехов. Но попытаться отнять её силу с помощью заклятья подчинения? Немыслимо. И именно поэтому могло сработать.
— Сейчас, милая, я сниму путы, — тем временем заговорил Эрук, закончив всю работу и вновь опустившись на колени в ногах Гермионы. — Ты останешься лежать и будешь говорить нужные слова, я подскажу. Кивни мне, если всё ясно. Стоит тебе воспротивиться, как пострадают те, кого ты любишь. Мне это по силам, не зря я тратил время, собирая о тебе всю информацию.
Гермиона дернулась всем телом в порыве сопротивления, глаза сверкнули. Эрук снова наклонился к ней:
— Ты сильная ведьма, — прошептал он. — И можешь, наверное, даже сбросить «Империус». Но не советую. Первыми умрут твои родители, я прекрасно знаю, где они живут. Потом придёт очередь других, твоих близких друзей и родственников, а среди них немало беспомощных магглов… Например, твоя маленькая кузина — милая девочка, ей всего десять лет! Ответь мне, ты поняла?
— Да… — обреченно обронила она.
Эрук снова поднял палочку, повторно накладывая «Империус», и тело Гермионы обмякло. Она осталась недвижна, растеряв волю к сопротивлению, лишь в глубине глаз колыхалось неугасимое пламя, скованное волей безумца и страхом за близких.
— Умница, — похвалил её Эрук и медленно, нараспев начал читать древние заклинания обряда бракосочетания, раз за разом получая в требуемых местах безвольное «да».
Драко осторожно принялся обходить алтарь, прячась в тенях, по-прежнему властвовавших по углам ритуального зала. Он понимал, что идеально было бы дать довести Эруку церемонию до конца, ударив, когда неудача подкосит его силы. Вот только допустить такого надругательства над Гермионой Малфой не мог. Уже тот факт, что он позволил смешать её кровь на рунном рисунке с кровью предателя, был плевком в лицо, и только опасение за жизнь Гермионы заставляло его проявлять осторожность и ждать.
— Я сочетаюсь браком с этой женщиной, вхожу в её род, — взвился под потолок голос Эрука, наполненный торжеством. — Её семья да будет моей! Я готов принять тяжесть наследия предков. Да будет так во имя процветания рода!
Мужчина поднялся с колен и отошел на пару шагов от алтарного камня, тяжело дыша, собирая силы для следующей части. Ритуал сам по себе забирал немало энергии, а Эруку приходилось тратить силы на поддержание покорности не просто слабой женщины, а Возрождающей на территории родового поместья.
— Боюсь, ничего у тебя не получится, Эрук, — произнес Малфой, плавным движением возвращаясь в человеческий облик и оказываясь у ног по-прежнему неподвижно лежащей Гермионы, заслоняя девушку. — Ты опоздал. А угрозы твои ничего не стоят.
Его противник отпрянул в сторону от неожиданности, с трудом удержав равновесие, однако палочка в его руке через секунду была направлена на Малфоя.