Хлада на фоне грузной свекрови смотрелась выигрышно — худенькая, хрупкая, легкая. Серебристые волосы парикмахеры уложили в затейливую прическу, открыв высокий лоб. Но в глазах нежного сиреневого цвета новоиспеченной Королевы затаилась грусть. Хлада несчастно посмотрела на мужа, не замечающего ее присутствия. Инэй нарочно навалился на противоположный подлокотник, чтобы держать дистанцию.
Выглядел Король не на шутку злым. Синие глаза покрылись коркой льда. Причиной тому стала не супруга, а Король Мартэн, в сторону которого Инэй то и дело косился. О вражде этих двух представителей Зимы и Весны ходили легенды. Зародилась она, по слухам, в детстве, едва Принцы в один год поступили в Академию. Поговаривали, здешние стены сотрясались от их ссор, а Буретта с Ловертой на радостях устроили для педагогов пирушку, когда неприятели доучились и разъехались по Дворцам.
Оторвав взгляд от красивого лица Короля, в которого влюблялись многие дочери Зимы в тщетной надежде растопить айсберг в груди, Мари закрыла глаза. Сконцентрировалась, позволила силе свободно гулять по телу, легко достигая кончиков пальцев. Выждав несколько секунд, стихийница подняла руки и принялась плети сложный узор. Но вовсе не Зимний. Наплевав на последствия, Мари попробовала сделать то, о чем мечтала с тех пор, как поняла, что умеет управлять погодой — вызвать Весенний ливень.
Попытка была не первая. И, наверное, не пятисотая. Мари годами вызывала метели в каждом уголке Академии, пробуя создать что-нибудь мало-мальски похожее на дождь. Она сама не могла объяснить, что заставило рискнуть сегодня — на глазах у десятков высокопоставленных стихийников. Возможно, сказалось отсутствие Принцессы Весты или паучья внешность Королевы Северины, желающей заполучить в сети новую жертву.
Представился лес, распрощавшийся с бахромой сугробов, просыпающийся, стряхивающий остатки сна. Как наяву, Мари увидела солнце, прогревающее стволы деревьев, изголодавшихся по теплу. Услышала звонкие голоса птиц, оповещающие мир о конце холодов. Дождь будет теплым, питающим корни растений, дарящий желанную влагу всему живому.
Мари почти поверила, что близка к исполнению заветной мечты, но в голове вдруг родился еще один образ, который она не придумывала для леса — море подснежников. Они почтительно склонились перед юной стихийницей. Но вызвали такую тоску, что захотелось закричать, забиться в самый дальний угол, какой отыщется, и плакать, плакать, плакать.
Температура понизилась. Кто-то вскрикнул. От страха, удивления или гнева, Мари не разобрала. Открыла глаза и ужаснулась. Дождя не получилось. Куб безоговорочно доказал, что ее Временем Года была и оставалась Зима. Продемонстрировал это во всей красе и погиб, подчиняясь воле невероятно сильной стихийницы. Повсюду лежали замороженные осколки стекла, пол покрылся толстым слоем льда, а в зале разыгрался настоящий буран. Подгоняемый шквалистым ветром снег беспощадно хлестал экзаменаторов по раскрасневшимся щекам, пробирался за воротники, мешал дышать.
Стихийники в панике соскочили с кресел. Ругаясь друг на друга, они пытались выбраться наружу, образовав у единственной незапертой двери шумную очередь. Лишь семейство Дората не сдвинулось с места. Королева Хлада в надежде поглядывала на выход, но не смела подняться раньше мужа и свекрови. Северина не обращала внимания на замешательство невестки, с нескрываемым ликованием смотрела на Мари. Король Инэй не выказывал восхищения, но заинтересовался новой подданной, озадаченно рассматривал ее, поглаживая подбородок.
Общий гвалт перекрыл голос Корделии Ловерты, вышедшей на середину зала, уперев руки в худые бока.
— Мари Ситэрра! Я доживу до момента, когда ты хоть что-нибудь сделаешь, как требуется?!
Юная стихийница, превратившаяся в полноценную дочь Зимы, вжала голову в плечи, мысленно гадая: считать испытание великим успехом или провалом тысячелетия?
Мари не нашла ответ на этот вопрос. Не замечая благоговейного шепота вокруг, добралась до спальни, где в нетерпении ждали Ной и Тисса.
— Ну ты… Ну вообще… — только и смог выдать Ной, успевший наслушаться об испытании Мари. Академия сходила с ума. Разбить куб! Такое еще никому не удавалось!
— Ну ты сильна! — закончила мысль приятеля Тисса, взирая на старшую подругу взглядом полным обожания.
— Дайра удавится! — довольно изрек Ной, всегда недолюбливающий представительницу влиятельного Зимнего клана.
— Что с Нордой? — спросила Мари, опускаясь на пол. Память услужливо нарисовала зареванную соперницу, пытавшуюся ее поколотить.