— Нет, Ваше Величество, — стихийница почтительно склонила голову и не смела смотреть на Королеву-мать. Хорошо, хоть голос не задрожал.
— Волосы неправильные, уродуют истинную красоту Зимы, — поморщилась старуха.
Палка принялась гулять по черным, как смоль, прядям, а Мари подумала, что она категорически не согласна с Севериной. Ее больше устраивали нехарактерная для их Времени Года шевелюра, нежели «настоящие» глаза.
— Цвет земли без снега, грязь, — кривилась паучиха. — Неудивительно, с такой-то матерью, — прут хлестнул по щеке, не больно, а, скорее, унизительно. — Скажи, Ситэрра, тебе интересно, кто осмелился нарушить правила и прикоснуться к человеческой женщине? Разумеется, интересно. Никто не выказывал к тебе особое расположение? Грэм, например? Он горазд на любовные шалости вне Дворца. Или кто другой? Нет? — палка оказалась под подбородком и потянула его вверх, чтобы Северине проще было заглядывать в Зимние глаза юной подданной, отчаянно качающей головой. — Оставим это. Наглый мальчишка, кем бы он ни был, сделал мне чудный подарок. Неоперившийся птенчик, а столько силы. Ты сможешь много достичь, Ситэрра, если правильно себя поведешь. Для тебя есть первое поручение. Ты помнишь Луда Крона?
Мари вздрогнула. Еще бы она не помнила Крона! Он был городовиком Орэна. Ее Орэна!
— Да, Ваше Величество. Помню.
— Уверена, Луд тоже хорошо тебя запомнил. Устроенное тобой представление девять лет назад трудно забыть, — Северина хмыкнула и оттолкнула ногой болонку, слишком близко положившую морду к ее туфлям. — Ты отправишься в гости к Крону, Ситэрра. Вместе с Рофусом. Твоя задача напугать Луда, коли заартачится — устроить парочку заморозок. Остальное — не твое дело, не пытайся вникать в задание Рофуса. Поняла?
Ваше Величество.
Мари ушам не верила. Ее отправляют в Орэн! Туда, куда она и не надеялась попасть!
— Я велю, чтобы Эрсла… А вот и он! Опаздываешь, Иган, — сердито отчитала Королева-мать главу Погодной канцелярии, пока тот чинно кланялся и бормотал извинения, объясняя, что не мог оставить подчиненных, пока те не закончат очередной эксперимент.
— Глаз да глаз за ними нужен, Ваше Величество, — скрипучим голосом вещал Эрсла. — На днях едва отвернулся, добавили лишний ингредиент. Испортили работу четырех месяцев!
— Надеюсь, виновные наказаны? — Северина снова потянулась за блюдом с вишней.
— Криворукого мальчишку оштрафовали и заперли в темнице на полгода.
— Замечательно, — расцвела паучиха.
Мари слушала и мрачнела. Как же отвратительна Королева-мать! Гадкая старуха! Она жаждала причинять боль, упивалась трепетом подданных, их старанием показать преданность. Интересно, что Северина сделает с новой игрушкой, если та допустит ошибку в первом задании? Навсегда посадит в тюрьму или на время?
А Эрсла? Разделался с несчастным сотрудником и гордится. Склизкий червяк! Элия рассказывала — в канцелярии немудрено что-нибудь напутать. Главный погодник угождал Королеве-матери, придумывал все новые разновидности осадков, усложняя составы погодных зелий. В результате приходилось сыпать наказания направо и налево. И все зря. Инэй предпочитал стандартную погоду и запрещал Эрсле использовать результаты экспериментов. Если тот самовольничал, брал Шар Стихий и насылал на города нужную погоду, минуя канцелярию. Эрсла бледнел, Северина скрежетала зубами, но Король из года в год все делал по-своему.
— Иган, приготовь для Ситэрры Пояс Стихий, — распорядилась тем временем паучиха.
— Что-о-о? — главный погодник опешил и впервые посмотрел на Мари. Презрительно скользнул взглядом с головы до ног. — Но, Ваше Величество, она же несовершеннолетняя.
— Я в курсе — с ядовитой улыбочкой процедила Северина. — Вечером Пояс должен быть у Ситэрры. Передай его с Норлок. Она девочка сообразительная, болтать не станет.
Паучиха махнула рукой, давая погоднику понять, что больше в его присутствии не нуждается. Едва тот откланялся, не смея спорить, Королева-мать поманила толстым пальцем Мари.
— Запомни, Ситэрра, когда я оказываю доверие, то не прощаю ошибок. Ясно? — она схватила подданную за шею и вплотную приблизила к злобному лицу.
— Да, Ваше Величество, — пробормотала та, задыхаясь. — Я вас не подведу.